— Алтея! — окликнул ее Демос, уже не скрывая своего нетерпения.
Она кивнула, призвала на помощь улыбку, надеясь, что губы у нее не дрожат.
— Ты прав. Алтея умеет хорошо проводить время.
И — пока не передумала — выдернула свою руку из руки Демоса и проскользнула в зал.
Следующие несколько часов Алтея провела словно в тумане. В просторном помещении с фресками на стенах и изящными резными стульями вокруг накрытых столов она переходила с места на места, здоровалась, смеялась и болтала. Она даже поцеловалась с Демосом, когда гости стали требовать поцелуя от новобрачных, однако ее губы были холодны, как лед. Она отдавала себе отчет, что действует почти как робот, но так было проще — так она могла не испытывать ни разочарования, ни боли, не переживать из-за поступка, на который, как она сейчас понимала, ее толкнуло отчаяние.
Их сфотографировали, после чего был разрезан свадебный торт. Алтея проглотила свой кусок с огромным трудом, не чувствуя его вкуса, хотя торт являл собой шедевр кулинарного искусства.
Когда солнце стало садиться, Демос шепнул ей на ухо:
— Думаю, сейчас мы можем уйти.
И впервые за этот вечер способность чувствовать вернулась к ней, наполняя страхом. Она кивнула:
— Да, наверное, можно.
Они попрощались, вышли и направились к лифту, который должен был поднять их на этаж, где был снят номер.
Номер, в котором они должны были провести свою первую брачную ночь.
В лифте царило молчание. Алтея как-то отстраненно отметила тот факт, что Демос был напряжен, даже сердит.
Наконец кабинка лифта плавно остановилась, они вышли, и Алтея без любопытства оглядела роскошные апартаменты — с мебелью из дорогой древесины, обтянутой парчой, с атласными подушками и бельем, шелковыми занавесками на окнах. На стенах висели картины в золотых рамах. Алтея не разбиралась в живописи, но не сомневалась, что все полотна — подлинники. Рядом с дверью, ведущей на балкон, стояло ведерко с шампанским. Из окна виднелся Пантеон в последних лучах быстро скрывающегося за горизонтом солнца.
Когда оно село, в номере как будто стало темнее. Нервы Алтеи уже были натянуты до предела, так как она не могла забыть, ради чего они сюда поднялись. За ее спиной послышалось приглушенное проклятие, а затем раздался глухой от раздражения голос Демоса:
— Черт возьми, да что это с тобой?
Алтея медленно отвернулась от окна и, собрав все силы, взглянула на Демоса. Ее муж стоял в центре комнаты с ослабленным узлом галстука и без пиджака. Его брови были сведены, глаза сверкали. «Не от ярости ли?» — подумала Алтея.
— Ничего, — с заминкой ответила Алтея, и ее собственный голос показался ей чужим.