— Почему ты купил здесь виллу? Тебе больше подошла бы жизнь на Миконосе или Санторини, там бурная ночная жизнь.
Демос чуть улыбнулся, но улыбка тут же исчезла с его лица.
— Ты была совершенно права: не только я, но и ты обо мне ничего не знаешь. Я купил виллу на Кеа именно потому, что здесь не так многолюдно и шумно, как на других островах. Уединенность, покой, тишина, неторопливое течение жизни, возможность наслаждаться без всякой спешки… Место, где я хотел бы жить со своей семьей. Не получилось…
— Ты говоришь о Брианне? — уточнила Алтея. Демос неопределенно пожал плечами.
Стая коноплянок с громким гомоном взмыла над миндальным деревом, усыпанным пушистыми розовыми цветами.
— Ты когда-нибудь привозил сюда Брианну? — спросила Алтея, дождавшись, когда коноплянки улетели и снова наступила тишина. — Или мать?
— Мать вышла замуж за Ставроса, — коротко сказал Демос. — С тех пор они живут в Пирее.
— А как Брианна ладит со Ставросом?
— Достаточно неплохо. — Помолчав, Демос добавил: — Но она не считает его своим отцом…
«Потому что она считает своим отцом тебя», — молча закончила его мысль Алтея.
Погрузившись в молчание, они прошли еще несколько сотен метров, пока извилистая дорога не перешла в скалистое плато, в центре которого царственно-изящно лежал огромный каменный лев.
Он был почти такого же роста, как Алтея. Погода, ветры, дожди, время сделали свое дело — на нем появились трещины, в некоторых местах начал крошиться камень, но, несмотря на это, лев был в отличном состоянии.
— Кто его вырезал? — спросила Алтея, кладя руку на его массивную голову.
— Кто знает? Какой-нибудь древний жизнелюб и оптимист, — ответил Демос, изучая величественную скульптуру.
Только тогда Алтея поняла, что имел в виду Демос. И как она сразу не заметила приподнятые в улыбчивом оскале клыки?
— Он улыбается! — Она провела рукой вдоль его пасти. — И он как будто в хорошем настроении от того, что видит. Ему нравится, как обстоят дела на острове.
— Похоже, что так.
Демос остановился позади нее. Алтее показалось, что ему, как и ей, нравится этот лев, нравятся его улыбка и тот неизвестный мастер, который изваял эту фигуру. И почему-то именно в этот момент в ней вдруг вспыхнула безумная надежда.
Надежда на любовь.
Совершенно неожиданная для нее мысль, так как Алтея считала себя неспособной испытывать это чувство к мужчине. И даже не переживала по этому поводу. Чтобы любить, нужно быть смелой. А она трусиха. Что тут поделаешь?
И вот, уже будучи женой Демоса, Алтея всерьез задумалась о такой возможности. Могла бы она полюбить Демоса? Алтея позволила себе помечтать, пока ей не пришло в голову, что вопрос не в том, смогла бы