Здесь все совершенно по-другому: люди постоянно куда-то торопятся, каждый занят делом. Столько машин в один день я не видел за всю свою жизнь. Иногда неприятно чувствовать себя неловким провинциалом, впервые попавшим в большой город. Но, кажется, никто особо и не обращает внимания на тебя и твое поведение. Здесь никто тебя не знает и, пожалуй, это к лучшему.
На следующей неделе отец заканчивает свои дела, и мы едем к его родным. Оказывается, в Чикаго у нас куча родственников. Родители отца, его сестра, ее дети. Не могу сказать, что меня очень тянет с ними общаться, а уж что касается отца, так он вообще не хочет туда ехать, но его мама настаивает, и он не может ей отказать. Несомненно, им всем любопытно будет на меня посмотреть.
По поводу работы я еще ничего не решил. Отец считает, что мне следует немного подождать. Скорее всего, я так и поступлю. Как просто все было на Тикариве! А здесь надо все время о чем-то думать, прикидывать, рассчитывать. Все озабочены только тем, как бы заработать деньги. Мне это противно... Но в городской жизни есть несомненные преимущества — видел бы ты местных девушек. Не все они, конечно, красавицы, но очень отличаются от наших. Без ложной скромности могу сказать, что пользуюсь определенной популярностью — со мной, например, только за один вчерашний день на улице заговорили три девушки, а одна назвала симпатягой. Так смешно. Поподробнее напишу в следующем письме — пришел отец и зовет меня.
Передавай привет всем нашим, особенно Андреа. Скажи ей, что я по ней скучаю.
Всегда твой,
Орландо».
Роскошный автомобиль медленно подъезжал к длинному дому из красных продолговатых кирпичей. Стояла осень, и уже почти все деревья были без листьев, но огромный ухоженный парк все равно произвел на Орландо неизгладимое впечатление. Ровные, посыпанные мелким гравием дорожки, высаженные в один ряд кустарники, аккуратные газоны, плод многолетних усилий садовника, одинаковые деревянные скамейки. Сколько труда было вложено в каждую клумбу! В таком парке, наверное, страшно гулять просто так. Непременно нужен какой-нибудь торжественный повод, чтобы чинно пройтись по этим дорожкам...
Джек казался очень напряженным, и его волнение передалось Орландо. Что же произошло у отца с родными, если он так не желает с ними общаться? Неужели возвращение в родной дом настолько ему неприятно? Вопросы вертелись у Орландо на языке, но задавать их он почему-то не решался. На Тикариве отец был близким и родным, и Орландо не колебался бы ни секунды, если бы хотел спросить его о чем-то, но в Америке все странным образом изменилось. По мере приближения к поместью Денверов Джек все больше замыкался в себе. Порой Орландо казалось, что он видит перед собой совсем другого человека, постороннего и незнакомого. В чем была причина такой перемены? Тоска по матери? Или же во всем была виновата эта страна, где гонка за деньгами не прекращалась ни на минуту? Орландо хотел как можно скорее познакомиться с родными отца, чтобы понять наконец, что происходит и как ему себя вести...