Джек и Орландо наслаждались цивилизованной жизнью. Почти каждый вечер они выезжали к многочисленным знакомым Денверов. Джек словно задался целью представить своего сына всему Чикаго, и безусловный успех Орландо не мог не радовать его. Они повсюду вызывали интерес. Жизнь на Тикариве казалась друзьям семьи увлекательной и романтичной, а сам Орландо, выросший вдали от цивилизованного мира, почти что Тарзаном.
Женщины были без ума от Орландо, и если бы он умел правильно толковать все те многозначительные вздохи, улыбки и ужимки, которыми они его наперебой награждали, он бы завел себе подружку в первую же неделю своего пребывания в доме деда. Но Орландо и в голову не приходило, что женщины способны так настойчиво добиваться его внимания. Их интерес льстил ему, но не больше, и светские львицы искренне досадовали на его наивную недогадливость.
Однако Орландо был вовсе не так наивен и бесхитростен, каким его посчитали разочарованные дамы. Сын Джека Денвера и Эшли Стентон слишком тонко чувствовал красоту, чтобы поддаваться на затасканные уловки. Глубокое декольте, напудренные щеки и изящно подведенные глаза не кружили ему голову. Острый взгляд Орландо безошибочно отделял прекрасное от уродливого, подлинное от фальшивого, и чем больше он присматривался к своим новым приятельницам, тем отчетливее видел, как они далеки от истинной красоты. Тем более что у Орландо было с чем сравнивать. Алисия Блекмур, пленительная, волнующая, сказочно прекрасная Алисия, днем и ночью напоминала ему о том, что природа в состоянии творить чудеса.
Вначале Орландо просто любовался Алисией, мимикой ее выразительного лица, ее огромными глазами, которые меняли цвет в зависимости от освещения, становясь то прозрачно-голубыми, то насыщенно синими. Ему нравились ее пышные темные волосы, уложенные в изысканную прическу или распущенные по плечам. Он восхищался ее грациозными движениями и мелодичным голосом, фарфоровой кожей и пленительной улыбкой...
В те дни Алисия часто пренебрегала своими светскими обязанностями и оставалась дома. Она брала книгу потолще и устраивалась в мягком кресле у камина. Она подгибала под себя ноги и делала вид, что не замечает ничего вокруг. Распущенные густые волосы скрывали ее личико от всего мира. Такой естественной, милой и домашней она нравилась Орландо больше всего.
Он любил сидеть на диване напротив, листая журнал или разговаривая вполголоса с кем-нибудь из детей Риа. Это не вызывало ни у кого подозрений: Денверы часто собирались в гостиной и занимались своими делами. Кто мог обвинить Орландо в том, что он специально ищет уединения с женой своего двоюродного дяди? Никто, потому что, кроме Орландо и Алисии, в гостиной всегда кто-нибудь был — Риа со своим вязаньем, или дети, или даже Джон Денвер-старший с газетой. Орландо был уверен, что ничего невиннее этих семейных сборищ быть не может, и искренне наслаждался, время от времени поглядывая на Алисию. Он не сомневался, что никто ничего не замечает, и не находил в своих действиях и мыслях ничего предосудительного.