Тени (Малиновская) - страница 20

— На ритуале вы убили ягненка, — тихо продолжила принцесса, глядя куда-то поверх головы Кириона. — Неужели вам не было его жалко?

— Жалко? — невольно переспросил тот. Не такого вопроса он ожидал от Шанаи. Невероятно, и это создание вздумало учить его милосердию! — Почему я должен его жалеть?

— Ну… — Принцесса замялась на неуловимый миг. Потом взглянула прямо в глаза Кириона. — Он же был живой! Он чувствовал боль и страх! И он хотел жить. Очень хотел. Почему… Разве это было настолько необходимо?

Брови Кириона сами собой полезли на лоб от изумления. Нет, тут что-то не сходится. Слуги Галаша не обладают состраданием. Они убивают ради собственного развлечения, смеются над болью и муками своих жертв, получают нескрываемое удовольствие от пыток. Почему Шаная задает такие вопросы? Или они с Фарием ошиблись, и на самом деле на девочке лежит благословение другого бога? Но в таком случае какого?

Фарий без проблем понял причины замешательства своего господина. Выступил вперед, будто пытаясь прикрыть принца в случае неожиданного нападения.

— Принцесса, — с показной вежливостью проговорил он — не путайте животных и людей. Боги для того и создали скот, чтобы он умирал во имя нашей жизни. Вы же не рыдаете, когда едите тушеное мясо или хорошенько прожаренный бифштекс? А ведь чтобы насыть вас, пришлось убить такого же миленького ягненка, как сегодня днем. Почему вас тогда настолько смутил ритуал?

Шаная молчала, видимо, не зная, как возразить.

— Нет, это не значит, что надо издеваться над животными, — продолжил уже Кирион. — Тот, кто получает удовольствие от страдания беззащитного существа, не способного оказать никакого сопротивления, — слабый и никчемный человек, трус, который боится кинуть вызов действительно достойному сопернику. Поэтому когда убиваешь животное, надо сделать это как можно быстрее и безболезненнее.

— Это же правило касается и врагов, — тихо, себе под нос, добавил Фарий. Понимающе переглянулся с принцем. — Пытки — наслаждение для слабых. Смерть — уже достаточное наказание, чтобы усугублять его подобным образом.

Кирион предполагал, что девочка не поймет ни слова из их мудреных умозаключений. К чему ребенку задумываться над столь серьезными вещами? Но она на удивление серьезно кивнула.

— Понятно, — протянула Шаная. Встрепенулась, будто почувствовала что-то, недоступное для них. — Простите, принц. Я вас слишком задержала. Вам пора, мне тем более. Нинель вот-вот проснется. Случится скандал, если она не обнаружит меня в комнате.

— Постой! — окликнул было ее Кирион, но девочка уже растворилась в ночном мраке. Исчезла, вновь не потревожив ни одной тончайшей ниточки силы, как известно, паутиной окутывающий весь мир и видимой лишь для избранных. Только слабое дуновение ветерка принесло им напоследок тихий шепоток: