— Ты хочешь сказать, что мне придется ждать год после того, как я сдам второй уровень?
— Тысячи студентов поступают таким образом. Вдобавок мне не помешает лишняя пара острых глаз и умелых рук в агентстве. Как насчет поработать на меня?
— Ты серьезно?
— Может, я даже найду тебе работу в одной-двух газетах, если подергаю за кое-какие ниточки…
Я бросаюсь отцу на шею.
— Папочка, это же превосходно! Я не против подождать — так я успею собрать портфолио… Не могу поверить! О, спасибо, спасибо огромное! Обещаю, что буду осторожна.
Потом я обнимаю мать.
— Я знаю, это ты его уговорила, мам. Я, правда, буду осторожна. О Господи, как это все чудесно…
— Ну ладно, пора бежать. — Папа поднимается из-за стола. — У меня встреча.
Уходя, папа чмокает маму в щеку — еще месяц назад он бы этого не сделал. Он одаривает меня улыбкой, хотя глаза остаются печальными. У него вид побежденного. Впервые в жизни я задумываюсь, чего ему стоит эта семейная идиллия.
Я не маленький ребенок. Я не хочу, чтобы мои родители оставались вместе лишь ради меня. Я просто хочу, чтобы они оба были счастливы, чтобы я могла жить собственной жизнью, не беспокоясь о них.
Мама встает — нужно заварить чай.
— Иногда так легко забыть, какая тяжелая работа у твоего папы, — замечает она, глядя на него в кухонное окошко. — В последнее время он работает в таком напряжении. Джеймс Ноубл донимает его с прошлого лета, с тех самых пор как он отказал ему в возможности перекупить компанию. Однако битва еще не проиграна. Несколько основных клиентов все еще…
— Джеймс Ноубл? — перебиваю я.
— Извини, милая, сейчас объясню. Это человек, который и создает нам все трудности. — Она снимает крышку с чайника и заглядывает внутрь. — Несчастная жестянка выкипела. Лучше бы твой папа разрешил мне купить электрический.
У меня к горлу подступает комок.
— Мам, — с тревогой говорю я.
— Кейт? Дорогая, с тобой все в порядке? У тебя такой вид, словно ты привидение увидела…
Я встаю, отшвыривая стул. Он ударяется в буфет, в котором опрокидываются тарелки. Я ничего не замечаю.
— Джеймс Ноубл, — выдыхаю я. — Я знаю его. Это же отчим Дэна.
— Они подали на меня в суд?
— Мне так жаль, милая, — беспомощно лепечет Люси. — Я знаю, сколько усилий ты приложила, чтобы ее спасти. Они просто-напросто ищут виноватого, а ты — самая доступная цель. Уверена, тут нет ничего личного…
— Они считают, что я убила их ребенка! Как тут не может быть «ничего личного»?
Оттолкнув стул, я шагаю к окну, пытаясь осознать услышанное. Судебный иск! Да как Анна и Дин могут думать, что Хоуп умерла по моей вине? Я сделала все, что в моих силах, чтобы ее спасти! Я ни на секунду не отлучалась из больницы с того самого мига, как их дочь заболела. Будь она моим собственным ребенком, я не сделала бы большего.