Правда, подарок оказался упакован в кучу условий и ограничений, которые предъявили ему орки в обмен за помощь, но Брук был не в том положении, чтобы торговаться и выбирать, за вывоз семьи на безопасные территории он был готов на все. После тяжелых скитаний по осенним дорогам, жизнь в тайном поселении орков казалась хорошей и удобной — дети быстро освоились в подземелье, в первую же неделю облазили все коридоры и отнорки. Шаманы подлечили старшего Брука, охрана баловала детей безмерно. Дошло до того, что Нана уговорила бойцов катать ее на плечах и ездила на них при первой же возможности. Кенос пытался выяснить, во что ему обойдется орочья доброта, но у шаманов был один ответ.
— Это будет решать Совет, но настраивайтесь на переселение на острова.
Человек был уверен, что кланы решили использовать его в будущей войне с Чеданом и совершенно не противился этим планам — ему было за что мстить Чедану и правящей пятерке. Когда же шаманы убедили его в том, что "орочья чума" не случайная болезнь, а преднамеренное заражение, то Брука покинули последние сомнения. Единственное, что останавливало мужчину от немедленного вступления в клановый отряд — дети и отец, их сначала надо было доставить в безопасное место, создать им условия для нормальной жизни, только тогда можно было браться за оружие.
Но Тарив Чемен не зря славился отсутствием живых врагов — маги нашли Бруков и на орочьих землях. Кенос мало что запомнил из прошлой ночи — только быстрое прощание с детьми, бегство по подземным коридорам, кровь и запах горящей плоти — бойцы от огня закрывали его своими телами. Когда же шаманы выложились совсем, ставя щиты от огня, а от охраны осталось лишь несколько бойцов, пришла вода, снося все на своем пути. Человек уже готовился к смерти, когда всего его сковал леденящий холод, и пришла спасительная тьма.
Первое, что увидел Брук, очнувшись, — склонившегося над ним совсем юного орка со странного цвета глазами, губы его шевелились, но ничего не было слышно. Кенос понял, что их спасли, и ожившая надежда заставляла его спрашивать о детях, но ответа он никак не мог услышать — слух пропал, да и голова была, как в тумане. Только тогда, когда к нему подвели детей, и он убедился в их спасении, счастливый отец позволил себе потерять сознание.
Шаманы быстро привели его в чувство, подлечили, дали возможность переодеться и незамедлительно приступили к допросу — никак иначе град вопросов, сыпавшихся на него со всех сторон, назвать было нельзя. Кенос понял, что разговаривающие с ним орки занимают очень высокое положение в кланах, то как бесцеремонно они тормошили оставшихся в живых обитателей тайного поселения, говорило о многом. Конечно, никто не стал знакомить человека с каждым из прибывших персонально, но представиться во время разговора было бы вполне возможно. Шаманы же решали судьбу Бруков в его присутствии, даже не удосужившись спросить мнения самого человека. Такое отношение насторожило Кеноса, так как быть бессловесной пешкой в чужой игре он не собирался.