Раздвинет знаний (иль незнаний) наших стены.
И станет он подвластен нам, корабль-Земля
И мы освоим Океан вселенной…
— Это… стихи Мервина? — взволнованно спросила Джун.
— Да, это стихи Мервина! — подтвердил Дэнис. — Как он мыслит, как мечтает этот мальчик!
Он протянул Джун свежий номер литературного ежеквартальника «Лэндфол», и она прочла отчеркнутые зеленым карандашом строки:
«…Читатели, несомненно, обратят внимание на стихи Мервина Фореста. Молодой поэт впервые принял участие в национальном конкурсе. И небезуспешно. Правда, над формой стиха ему предстоит немало трудиться. Но зрелость, оригинальность мысли позволяют надеяться на поэтическое будущее дебютанта…»
Ниже шла небольшая подборка стихов Мервина.
— Можно, я возьму журнал с собой? — спросила Джун.
Дэнис привлек ее к себе, поцеловал.
— Конечно! — сказал он. — Тебе повезло, Джун, что ты встретила такого юношу, как Мервин. И мой тебе совет — береги свою дружбу с ним. Ты сильная, умная. Знаю, ты меня понимаешь и теперь, а позднее поймешь еще лучше!..
Все это вспомнилось Джун, когда она сидела с Мервином в ресторане.
А Мервин тем временем то и дело возвращался мыслями к предложению Дылды. И чем дольше он размышлял над ним, тем более реальным оно ему представлялось. «Надо же — армия, Вьетнам!.. Но почему бы и нет, в конце концов? «Настойчивость и везенье», — твердил Дылда. Настойчивости у меня хватит на целую мотомеханизированную бригаду. Вот где добыть везение?..»
Мервин положил свою руку на руку Джун.
— Ты что-то притихла, — сказал он. — Устала? Тебе скучно?
— Мне очень, очень хорошо! — ответила она.
10
Джек Форест, отец Мервина, был доволен, что боевая тревога пришлась на одиннадцать часов утра. Он знал, что Мервин болезненно переживает каждый его выезд на тушение пожара; не спит, если такой выезд происходит ночью, пока не вернется отец; забывает пообедать, если это происходит днем, и поужинать, если вечером. Да, хорошо, что утро, что Мервин в колледже, а когда он прибежит домой после занятий, то и Джек вернется с выезда. Только вот беда — надо же такому случиться, что Джок, сменщик Джека, опять в запое и ему придется не только гнать машину через весь большой район, но и самому участвовать в тушении пожара. Не очень, правда, велика беда-то, но все же, что ни говори, а придется работать за двоих…
Оглушающе ревела сирена, пугая редких пешеходов. Послушно сторонились, замирали на обочинах автомобили. В окна выглядывали встревоженные лица: «Где-то горит! Спаси их, господи, и помилуй!!!» Джек силился и никак не мог вспомнить, который же это дом «вспыхнул, как бочка с бензином». Именно эти слова услышал в телефонной трубке и громко повторил вслух дежурный. Тотчас за первым он принял и второй звонок. И срывающимся голосом добавил: «Плохо дело, пожарники, сердцем чувствую — плохо! Сначала звонила истеричка прохожая, потом какой-то мальчик. Судя по голосу, совсем малыш. Плачет, кричит в трубку: шкаф горит, занавески, очень душно…»