Стэн крепче сжал ее пальцы.
Ведь именно это ты хочешь сказать, да?
Пораженная способностью этого человека, казавшегося холодным и эгоистичным, так остро чувствовать свою и чужую боль, Моника испытывала еще большее чувство вины. Почему сама не задумывалась над этим раньше? Ведь она же психолог!
Стэн не спешил выпустить руку девушки, и его пальцы задержались у ее кисти, там, где неистово бился пульс.
Нет ничего удивительного в том, что ты опечалена,— утешал Стэн.— Знаю, тебе, должно быть, нелегко признать, что ты не исключение, а такая же уязвимая, как мы все, простые смертные, но пойми: мне тоже не чужды любовь и неизбывное чувство горечи от утраты дорогих людей.
Поняв, что она невольно воскресила воспоминания Стэна о его собственной утрате, Моника растерялась. Какая черствость с ее стороны! Рассказывая о миссис Примроуз, она тем самым напомнила ему о гибели жены.
Скажи мне, когда-нибудь утихнет твоя скорбь о покойной Лил? — негромко спросила она.
Стэн, помолчав, ответил, еле разжимая губы:
Жизнь все время причиняет боль. Это цена, которую мы платим за способность чувствовать. Лишившись боли и страданий, теряешь и врожденную способность ощущать радость бытия, пребывания на этой земле. Просто нужно научиться жить, смиряясь перед неотвратимым.
Моника беспокойно вздохнула. Неужели она ревнует Стэна к погибшей? Значит, он ей небезразличен, но ее-то чувства к нему останутся безответными. Любить и терять — невыносимо, но еще хуже полюбить человека, у которого нет в сердце места для новой любви.
Появившийся из своей каюты Джеральд прервал грустный диалог взрослых вопросом: когда же они разобьют лагерь у реки? До этого путешественники ночевали на катере. Стэн пообещал сыну, что они обязательно проведут ночь на берегу. Моника также с нетерпением ждала этого и в то же время боялась крокодилов и прочей нечисти.
Им нужно было отыскать безопасный уголок для стоянки. Во многих местах желто-коричневые скалы выдавались в море, и у кромки воды не было пологих берегов. Стэн все же нашел узкую полоску, покрытую галькой, за которой начинались густые мангровые заросли и топи; он поставил катер на якорь подальше от суши, чтобы во время отлива судно не оказалось среди тины. Они добрались до берега на лодке, и прежде чем позволить Монике и Джеральду ступить на землю,
Стэн обшарил все вокруг, чтобы убедиться: поблизости крокодилов нет.
Лагерь разбили на широкой скалистой площадке, куда не смогли бы добраться коварные чудовища. Вода вокруг была такой голубой, что, если бы не гряда островов на горизонте, океан и небо слились бы воедино. Под хор птичьих голосов прибой катал взад-вперед обломанные ветки и бревна.