— По разным рецептам? — Глаза Майкла сузились. — Вы вообще представления не имеете о том, как надо готовить, не правда ли? Спасибо тебе, Господи! — с саркастическим пафосом провозгласил Майкл. — Я не только привел ее к себе домой, но я же еще должен готовить для нее еду! Скажите мне откровенно, на какие еще сферы распространяется ваша некомпетентность, благодаря которой моя жизнь может превратиться в хаос? Вы не умеете читать карту, вы не умеете готовить, вы...
— Замолчите!
Кэтрин не могла определить, на кого из них сильнее подействовал ее отчаянный выкрик.
Наступившее молчание, казалось, никогда не прервется. Явная враждебность уступила место эмоциональному потрясению, а затем чувственной напряженности, которая, в свою очередь, переросла во что-то не имеющее названия...
— Извините меня, Кэтрин.
В хриплом голосе Майкла прозвучало искреннее сожаление. Именно это полусознательное проявление нежности заставило Кэтрин, как она поняла позже, вместо того чтобы со слезами стыда и гнева выбежать из кухни, подойти к Майклу — и... Он принял ее в свои объятия.
Глава 3
— Простите меня. Я не хотел вас обидеть, — срывающимся голосом повторил Майкл.
Он откинул шелковистые волосы с лица Кэтрин и кончиками пальцев осторожно поглаживал нежную кожу ее лица. Обнимая Кэтрин, Майкл живо ощущал мелкую дрожь ее тела.
— Вы не обидели меня, — прошептала она. Кэтрин не могла оторвать взгляда от его лица. Их глаза встретились.
— Пойду приготовлю для нас что-нибудь... — пробормотал Майкл.
Он знал, что должен отпустить Кэтрин, но не мог заставить себя сделать это.
— Я не хочу есть, — мягко прошептала она. — Я хочу тебя. Только тебя, Майкл.
Ей казалось, что лицо Майкла надвигается на нее, словно в замедленной съемке, чтобы заполонить собой весь мир. Кэтрин поняла, что сейчас произойдет нечто такое, чего с ней еще не бывало.
Здравый смысл подсказывал Майклу попытаться воспротивиться возникшему у него желанию, но один лишь полный страсти взгляд этих прелестных женских глаз смыл весь его здравый смысл так же легко, как наводнение унесло машину Кэтрин.
Вначале их губы осторожно соприкоснулись, как бы изучая друг друга, и, будто испугавшись — или обжегшись? — отпрянули. Кэтрин прижалась к груди Майкла и, учащенно и прерывисто дыша, прошептала:
— Целуй меня... Целуй меня по-настоящему.
В ее голосе было столько страсти, что у Майкла от неистового желания закружилась голова.
— Ты имеешь в виду так?
Он положил руку на затылок Кэтрин, посмотрел на нее долгим взглядом и наконец впился в ее губы.
Поцелуи, которыми обменивались Майкл и Кэтрин, были жаркими и стремительными. Они как будто были напуганы жаждой обладания друг другом. Или стремились как можно скорее удовлетворить свое желание, словно в дальнейшем им не представится такой возможности. Но постепенно накал спал, и поцелуи становились все продолжительнее и проникновеннее.