Эта часть речи Чернова приведена и в книге его мемуаров «Еврейские деятели в партии социалистов-революционеров», изданной (на идиш) в Нью-Йорке в 1948 году.
Там он, в частности, рассказывает, что Шломо 3. Ан-ский (еврейский писатель и фольклорист, активный деятель партии эсеров), избранный по эсеровскому списку, заготовил тогда специальную декларацию о правах евреев, чтобы провозгласить ее с трибуны Учредительного Собрания. Однако, услыхав слова Чернова, он отказался от своего намерения, заявив, что нет надобности для еще одной декларации, ибо Черновым все уже сказано, а свой проект еврейской декларации он просто спрячет в личный архив (В описываемое время эсер Ан-ский уже давно тяготел к сионизму и, по свидетельству профессора Бен-Циона Динура, был пылким сторонником идеи Жаботинского насчет создания еврейского легиона. Ан-ский покинул большевистскую Россию и переехал в Польшу; сначала жил в Вильно, потом в Варшаве. Умер в 1920 году. Виктору Чернову пришлось скрываться от преследований ЧК. Он бежал из России в 1922 году. Умер в Америке в 1952 году.).
2. Декларация Бальфура
Российские сионисты в своем большинстве поддерживали линию нейтралитета, принятую сионистским исполкомом с началом войны. Такое отношение было продиктовано прежде всего опасениями за судьбу еврейского ишува в Палестине, отданного под бесконтрольную власть жестокого турецкого режима, а также из желания по возможности сберечь целостность и единство сионистского движения, участники которого находились по разные стороны фронтов. Эта политическая линия отразилась и в речах вождей движения (Членова, Усышкина и других) на Седьмом сионистском съезде. Тем не менее они пристально следили за тем, как развиваются события в Лондоне в результате политических усилий Вейцмана и его сподвижников. Подъем сионистского движения в России как раз в момент победы революции должен был укрепить — и действительно в немалой степени укрепил — позиции Вейцмана и Соколова в их борьбе за признание английским правительством права еврейского народа на Палестину как на свой национальный очаг. Таким образом, есть серьезные основания считать, что то важное и решающее место, которое занимал сионизм в жизни русского еврейства, явилось существенным фактором в решении британского правительства, нашедшем выражение в Декларации Бальфура.
Вейцман вошел в контакт с Бальфуром еще в конце 1914 года и с тех пор поддерживал с ним связь по вопросу о будущей судьбе Эрец-Исраэль. В 1915 году Бальфур был главой адмиралтейства, а в 1916 году получил портфель министра иностранных дел в правительстве Ллойд-Джорджа. В конце июня 1917 года Вейцман, в сопровождении лорда Лайонела Уолтера Ротшильда, нанес визит Бальфуру и во время беседы высказался в том смысле, что пришло время обнародования официальной правительственной декларации о поддержке Великобританией требований сионистов относительно Палестины.