Внезапно Вэл остановился:
— Летят. Спускаемся?
Навен вздрогнул, очень нервно и быстро махнул рукой. Вэл, не дожидаясь этого знака, заученно выхватил полм, перерезал лист-ус. Попытался сдвинуть его — и обнаружил, что тот сросся со всеми соседями. Пришлось сделать еще один разрез. Над листом медленно вставало зеленоватое облако тумана: сок, попав на воздух, почти кипел, превращаясь в микроскопические пылинки-кристаллики.
Взяв Навена за одну руку, Вэл отогнул лист другой, спрыгнул вниз, в падении успев закрыть за собой «крышку». Все это заняло лишь долю секунды. И чем-то очень напомнило то, как он на Земле выставлял Скворцову на лестничную площадку…
Падение было неглубоким — метров на пять. Под ногами спружинил второй слой листьев-усов, такой же сплошной, как верхний. Но в отличие от тех нижние листья поглощали не ультрафиолетовые, а инфракрасные лучи.
Кругом была вечная, душная тьма. Сырость. Вэл в отличие от нормального человека мог великолепно видеть во мраке этой живой пещеры. Чуть колышущийся «потолок», кажущийся в инфракрасном чем-то вроде чуть туманного, полосатого стекла; очень темная, непросвечивающая листва внизу; редкие, бугристые и полутемные стволы-колонны.
Идти стало хуже — здесь усы были более гибкими и упругими. Вэл включил фонарь — для Навена. И для него же держался подальше от стволов, в которых чувствовались учащенные пульсации: здесь, на втором этаже леса, водилась живность. Она не любила зря высовываться на поверхность, предпочитала ползать внутри желе, «намотанного» между центральной, жесткой основой листа или ствола и его внешней кожицей. Приближение этих тварей нельзя заметить с помощью вибро- и инфракрасных датчиков — все местные существа движутся сверхъестественно плавно, а температура их тел идеально равна температуре окружающей среды. Когда они прорвут лист под тобой — уже поздно… Хищник погибнет от нескольких кусков человеческого, биохимически несовместимого с ним мяса, но жертве это уже не поможет. Так что лес справедливо считался проходимым — для тех, кто в скафандрах (что очень устраивало местную полицию).
Идти надоело, и Вэл сто раз проклял власти и законы Империи. Нормальных скафандров штатским не достать, в энергополе невозможно ходить, а запрет горизонтального полета в атмосфере совершенно неудалим из компьютеров скафандров-катеров. (Конечно, есть марки, в которых он не предусмотрен, — но такие машины опять же не для гражданских…)
Несколько раз под ногами лопались листы, и в облачках, переливающихся теплом, показывались пасти с несколькими рядами пластин-бритв. Пасть ориентировалась ничтожную долю секунды, но Вэл успевал оттолкнуть старика, отпрыгнуть сам, ударить клинком полма по зубам полупрозрачных многоножек. Куски хищников смешно, нереально дергались, потом замирали; отверстия в кожице листьев буквально на глазах «заваривались» испаряющимся соком — и все опять становилось нормально.