— Так неужели вы можете остаться равнодушным, когда темные силы, явные враги этой самой державы, за которую вы радеете, пытаются отнять у нее прошлое и лишить будущего?
Наступило молчание, в течение коего Турчанинова и Нелидов неотрывно смотрели на подполковника.
— Ну, — нарушил наконец молчание Татищев, — ежели представить это как дело государственной важности…
— В этом нет ни малейшего сомнения! — воскликнула Анна. — Именно, именно государственной важности!
— И не одной нашей державы, — взволнованно произнес Нелидов. — От того, в чьих руках находятся сокровенные Знания, зависит судьба не только России, но всего мира. Поверьте мне, — добавил он.
— Ну, не зна-аю… — раздумчиво проговорил Татищев. — Впрочем…
* * *
— О всех деяниях Магнетизера и вашем участии в ликвидации сего особо опасного злоумышленника я написал рапорт на имя генерал-прокурора. Помимо прочего, я ходатайствую в нем о награждении вас орденом Святого Владимира второй степени. Однако командировать вас на поиски какой-то старинной книги, пусть и весьма ценной, я не могу. И не настаивайте, Павел Андреевич, — упредил обер-секретарь Макаров готовое сорваться с губ подполковника Татищева возражение. — Меня просто не поймет директор нашего департамента.
— Важно, чтоб поняли вы, потому как…
— И вы поймите меня, Павел Андреевич, — снова не дал договорить Татищеву Макаров. — Командировка на неопределенный срок. С какой целью? Поиски пропавшей книги? Этим ли должен заниматься штаб-офицер Тайной экспедиции? А потом, это дополнительные расходы казенных денег, за которые придется отчитываться мне.
— Я готов отправиться на собственные средства, — заявил Татищев.
— Похвально, — кивнул головой Макаров. — Однако дела государственной важности обязано оплачивать государство, а не должностное лицо, ими занимающееся.
— Что же делать?
— Рапорт.
— Что?
— Пишите рапорт о предоставлении вам отпуска.
— Я сомневаюсь, что четырех недель мне хватит, — решительно заявил Татищев.
— А кто говорит о четырех неделях? — сощурился в хитрой улыбке Макаров. — У вас особые обстоятельства, так?
— Точно так, — начал понимать Павел Андреевич.
— Ну вот, — продолжил Макаров. — А коли особые обстоятельства имеют место быть, то отпуск вам возможен до четырех месяцев. К тому же, вы два года как совершенно не отдыхали.
— Три, — поправил обер-секретаря Татищев.
— Тем паче.
— Благодарю вас, господин обер-секретарь.
— Не стоит, Павел Андреевич.
Макаров снова сощурился и уже без улыбки посмотрел на Татищева:
— А что, сия книжица и правда столь ценна, как о том у вас сложилось мнение?