— Как ты можешь даже говорить об этом! Первые семь месяцев я была беременна, потом полгода привязана к ребенку и до сих пор не сбросила набранный вес. Вряд ли я была неотразима. И даже если бы захотела искать чье-то общество, чего не было и в помине, то среди окружающих меня малышей и жен военных моряков не слишком много возможностей для этого.
— Ты работаешь на военно-морской базе, где мужчин в двадцать раз больше, чем женщин. И ты — студентка. Ты молодая, красивая женщина, и я уверен, что у тебя были варианты.
— О, правильно. — Джесси вздернула подбородок. — Был один парень в моей группе.
Брок засмеялся и, прижав ее к себе, поцеловал.
— Чертовка.
— Спрашиваешь! — Она сама поцеловала его, потом, отстранившись, провела пальцем по его нижней губе. — Я думаю, что ты бы обезумел, если бы я призналась в любовной связи с другим мужчиной. Мне кажется, что ты ревнив.
— Неужели это так видно?
— Это лестно. — Она куснула его за подбородок. — Но правда заключается в том, что у меня не было другого мужчины с того момента, как я упала к твоим ногам в «Зеленой подвязке».
— Джесси, твоя честность смущает меня. Я хотел бы быть таким, каким ты меня представляешь, а не человеком со сломанным прошлым и неопределенным будущим.
— А я бы хотела, чтобы ты видел себя таким, каким тебя вижу я. Может быть, тогда ты поверишь в себя и найдешь свой путь независимо оттого, останешься во флоте или нет.
Он помолчал, медленно теребя ее волосы. А когда наконец заговорил, его слова едва не разбили ее сердце:
— Я моряк. Военно-морской флот был моим домом семнадцать лет. Если я потерю его, не уверен, что буду знать, кто я.
Брок обнаружил поздравительную открытку в корзине для бумаг, стоящей в спальне.
— Что это? — громко спросил он, почему-то обращаясь к Элли.
Не раздумывая, он вытащил открытку и прочитал. Помимо отпечатанного сентиментального текста там было написано от руки «Джессика, с днем рождения» и подпись «Твои родители».
Черт бы побрал этих ее родителей. Ни слова любви, никакого проявления родственных чувств, хотя бы в форме «Мама и папа», только «Твои родители». Как могли такие холодные люди произвести на свет такую великодушную, любящую женщину?
Элли потянулась за открыткой, но Брок бросил ее обратно в корзину.
— Твои бабушка и дедушка — черствые сухари.
Джесси заслуживает гораздо большего. И никто не может устроить ей праздник, кроме него. А ее день рождения открывал для этого великолепную возможность.
— А когда день рождения у твоей мамы? Вчера, сегодня, завтра?
Как могло получиться, что он этого не знал? Хорошо, что по крайней мере знал ее возраст — двадцать пять. Он вспомнил ту юную испуганную девушку, которую оставил, уходя в море. Она расцвела сейчас, превратившись в красивую уверенную женщину, способную самостоятельно справляться с ребенком и домом.