— Все произошло так внезапно. — Она посмотрела на внимательно слушавшего ее Фернандо. — Со мной никогда такого не случалось. Наверное, я не знала, что такое настоящее страдание. — Исабель помолчала, а Фернандо боялся даже пошевелиться, чтобы не вспугнуть эту милую детскую доверчивость, которой прониклась к нему Исабель. — Когда мой папа умер, — продолжала она, — я была совсем крохотной, я не помню его.
— Успокойся, не грусти, Исабель, — попросил Фернандо, страдая в душе вместе с ней. — Лучше рассказывай дальше. Так, значит, ты француженка? — спросил он после паузы, как бы понуждая ее этим вопросом к дальнейшему повествованию. Он смотрел на ее красивые длинные пальцы, которые она переплела и сжала так, что они побелели, и ему захотелось припасть к ним губами.
— Нет, — покачала головой Исабель, — я аргентинка. Я живу в том же доме, в котором когда-то родилась. Но я ездила с мамой во Францию, в Париж. — Было нечто детское в том, как она сказала о поездке во Францию, и это опять умилило Фернандо. — Там я выучила английский, — продолжала Исабель, — французский, немецкий. Маме очень нравятся иностранные языки, все, кроме итальянского. Не знаю, — улыбнулась она, — почему он ей не по душе. А я им восхищаюсь...
— А я восхищаюсь тобой, — вздохнул Фернандо, переполненный самыми нежными чувствами к этой девушке. Ему хотелось вот так сидеть и смотреть на нее, любоваться ею целую вечность.
— Не знаю почему, — продолжала Исабель, сделав вид, что не расслышала реплики Фернандо, хотя по вспыхнувшему румянцу можно было догадаться, что ей эта реплика весьма приятна, — но я понимаю итальянский язык. Это просто невероятно, — воскликнула она, — ведь я не учила его специально, как другие! — Исабель вдруг смутилась: столько нежности и восхищения было во взгляде ее соседа. — Что случилось? — спросила она его. — Ты так на меня смотришь...
— Нет-нет, ничего, — словно очнулся от гипнотического сна Фернандо. — Просто я думал, — начал он импровизировать на ходу, — что у тебя до сих пор жизнь была прекрасной. — Он помолчал, потом повернулся к ней и уверенно продолжил: — И в дальнейшем она будет у тебя прекрасна. С тобой будут происходить чудесные вещи. Я уверен в этом, Исабель!
„Это очень напоминает признание в любви", — подумала Исабель.
Полет подходил к концу. Пассажиры стали готовиться к посадке. Оживленная беседа постепенно затихла. Исабель погрузилась в свои невеселые мысли. А Фернандо старался использовать последние минуты полета, чтобы вдоволь насмотреться на нее. Он уже дал себе слово обязательно увидеться с Исабель через несколько дней и искренне надеялся, что здоровье мадам Герреро с приездом дочери пойдет на поправку и Исабель не будет такой грустной.