И старик счастливо заулыбался. Глядя на его довольное лицо, заулыбалась и девушка. Положив одну руку на увенчанную начищенной каской голову Шарика, другой она погладила округлившийся живот и прошептала:
– Я жду тебя, мой хороший. И дедушка ждет, и оберст с ребятами. Мы все тебя ждем. Потому что мы одна семья и мы дома… Не волнуйся, у нас все будет хорошо. И вокруг тебя раскинулся удивительный мир, который ты сможешь изучить во всех подробностях. Мне кажется, тебе тут понравится. А еще у тебя будет долгая и интересная жизнь, наполненная приключениями. Потому что ты мой сын и внук великого волшебника… А это дорогого стоит… Мы ждем тебя…
Глава последняя, прощальная
Пенсия мистера Данбартоншира
Староста деревни с грустью смотрел на суету во дворе мистера Данбартоншира. Шустрые скелеты сновали белыми муравьями между домом и сараем, изредка исчезая в провале бетонного логова, скрытого под лопухами. Блистающий позолоченной каской оберст что-то докладывал озабоченному колдуну, водя костистым пальцем по длинному списку. Похоже, грозное обещание чернокнижника завершить трудовую карьеру и отправиться на пенсии в круиз – грозило сбыться с минуты на минуту.
Подняв облачка пыли, по дороге промчался Шарик – когда-то верный сторож мясокомбината, а нынче будущая ездовая костлявая собака еще не родившегося малыша. Ткнувшись клыкастой мордой в штанину гостя, барбос мотнул черепом, украшенным каской с рожками, и ловко протиснулся в щель под калиткой. Следом подошла Сашенька, навещавшая знакомых на другом конце деревни. Поздоровавшись, она с улыбкой посмотрела на опечаленного соседа:
– Михалыч, что стряслось? Пчелы медом не балуют или погода не нравится?
– Да ладно тебе, смеешься над стариком!.. Привык я просто к Карловичу. Ума не приложу, как без него буду?
– Раньше же жили?
– Прадеды наши жили. А он тут, почитай, уже лет сто пятьдесят обретается, если не больше… Сколько себя помню, он был рядом… И на тебе, учудил на старости лет – на пенсию! И ладно, если бы на огород время стал тратить или еще на что, а так… Эх…
– Отдохнуть он хочет от забот и тревог. И внуку мир показать… Ты же его непоседливую натуру знаешь.
Сосед лишь отмахнулся, мол, знаю, само собой. Потом погладил недавно покрашенный ладный забор и спросил:
– А хозяйство на кого оставляете? Я слышал, о вашем бабуине Карлович очень нехорошо отзывался. Хотя Баббу ходил, просил, даже с рулеткой грядки мерил.
– Ходил. Обещал присматривать, а сам уже высчитывал, где пальмы с бананами посадить… И не он один ходил… Михайловна все к коровнику приглядывалась, твоя супруга с парников мерки снимала… Я думала, дедушку удар хватит, он все никак определиться не мог, на кого хозяйство оставить… Да и ты, Михалыч, тоже спрашивал, хорошо ли ульи у дальнего забора встанут.