Воспитанник гермага, с детства изучавший исключительно чары разрушения, решил поменять тактику. Созидательных заклинаний в его арсенале было немного, но почему бы…
Один из учителей как-то рассказал Суричу о чарах, преобразующих любые агрессивные выпады в их полную противоположность. Они требовали огромного количества энергии и потому практически не использовались. Но благодаря им разрушительная магия отправлялась к своим создателям, изменившись на полную противоположность. По словам наставника, они производили приблизительно такой же эффект, как превратившийся в букет роз арбалет, уже наведенный убийцей на жертву.
«Почему бы не попробовать?»
Новая атака птички получилась довольно курьезной. Лучи фиолетового цвета, выстрелившие из когтей перокрыла, вернулись обратно яркой радугой и рассыпались в небе необычными крупными цветами, зависшими над землей. Оказалось, что эти растения не только радуют глаз. Оказалось, что это любимое лакомство зверушки. Котерз позабыл про врага и принялся с жадностью поглощать угощение, совершая забавные кульбиты в воздухе. Через мгновение до слуха Сурича донеслась нежная мелодия. Она как-то сразу сняла все напряжение схватки и вселила в душу полное умиротворение. Сам собой исчез вулкан, дым и пепел плавно опустились на почву, а выжженная земля начала покрываться свежей травой. Через пару минут о произошедшей битве напоминал лишь опутанный сетью Чорлг.
Кудыр-маг махнул рукой, и заклятие отпустило жертву.
– Ты должен вернуть птичке свободу! – велел он кэпсоду.
– Возвращаю. – Со стороны малорослика возражений не последовало. Нить, связывающая котерза и волшебника, растворилась в одно мгновение. – Как тебе это удалось?
– Что?
– Довести котерза до эйфории. В нашем мире только один чародей сумел попасть под воздействие благостного состояния перокрыла. Эти создания редко проявляют благодушие. А в неволе – вообще никогда!
– Я просто захотел его удивить, а он, видимо, ответил взаимностью. Не поверишь, Чорлг, у меня совершенно пропало желание тебя убивать. Не возражаешь, если мы перенесем нашу схватку на отдаленное будущее?
– Или совсем отменим. Что-то наигрался я в эту войну по самые уши. Тридцать лет на свете живу, а ничего полезного еще не совершил. Только и делаю, что выполняю чужие приказы. А оно мне надо?
– И куда ты теперь?
– Домой вернусь вместе с перокрылом. Раз уж я даровал ему свободу, он не откажет в просьбе. А на крыльях мы за пару часов доберемся до Врат.
Птичка закончила поглощать цветочки и приземлилась неподалеку от собеседников. Она не проявляла никакой агрессии. Даже ткнулась клювом в грудь Сурича, как бы выражая благодарность человеку за доставленное удовольствие.