Когда я вошел в указанную мне комнату, там за столами сидели четверо: трое мужчин и одна женщина. Женщина и была, по-видимому, Фаиной Клементьевной Рабинович. Я подошел к ее столу. Она, нехотя оторвавшись от нагроможденных на столе материалов— карт, таблиц, листов рукописи и образцов пород, — некоторое время отрешенно смотрела на меня. Большие выпуклые голубые глаза ее еще целиком отражали внутреннюю сосредоточенность. Наконец, откинув свисавшие на лоб светло-русые с рыжинкой пряди волос и слегка пригладив их, она провела рукой по лбу, как бы стирая отвлекающие мысли, и спросила:
— Вы к кому?
— К вам, Фаина Клементьевна. Я Цареградский, начальник Колымской экспедиции. Вадим Николаевич Зверев рекомендовал вас в качестве начальника геологопоисковой партии. Как вы, согласны?
— Да, он советовал мне поехать, но я еще окончательно не решила. Трудно сейчас дать согласие — очень много работы с отчетом. Не знаю, сумею ли закончить и сдать его до отъезда экспедиции…
Все это она произнесла точно в раздумье и как-то вяло, незаинтересованно, мне показалось даже — недовольно. Ее библейское, с тонкими правильными чертами лицо, которое портило лишь обилие веснушек, при этом потускнело, нахмурилось.
Все же мы договорились об ее условном зачислении в состав экспедиции до сдачи отчета. Она пообещала постараться закончить его побыстрее.
Уходя, я невольно подумал: «А сможет ли эта на вид довольно хрупкая женщина проходить ежедневно двадцать пять — тридцать километров, ведя геологическое исследование?» Но вспомнив, что Зверев характеризовал её как неприхотливую и выносливую, я несколько успокоился.
Вообще первое впечатление от встречи и разговора с Фаиной Клементьевной оказалось довольно сумбурным и противоречивым. Насторожил меня беспорядок на ее рабочем столе. Насторожила также и ее рассеянность при разговоре. Но это одновременно могло свидетельствовать и о ее увлеченности работой, умении сосредоточиваться.
Чтобы не отрывать Рабинович от отчета, мы не тревожили ее и не давали никаких поручений. Через несколько дней она пришла сама и сообщила, что работа ее заметно продвинулась и она успеет сдать отчет до отъезда. Кроме того, она попросила принять в экспедицию коллектора Дзевановского и закрепить его за ее партией.
— Мне будет так спокойнее. В прошлой экспедиции Зверева я работала с Юрой и хорошо знаю его. Со знакомым надежным помощником я буду чувствовать себя гораздо увереннее среди неизвестных рабочих в партии. Сделайте это для меня, пожалуйста, как для женщины.
Я вполне понимал ее и без возражений согласился. Мы тут же оформили Юрия Константиновича Дзевановского коллектором. Он, оказывается, стоял за дверью и ждал результатов нашего разговора. В ближайшие дни Юрий Дзевановский влился в нашу группу, безотказно выполняя разные задания.