— У меня много недостатков, — нахмурился маркиз после ее слов. — Но уверяю вас, что всегда плачу в срок свои долги.
— Рада слышать это, — сказала Ровена. — И надеюсь, что вы воздадите папе должное.
— Думаю, что ста гиней будет достаточно?
Глаза Ровены расширились от удивления.
— Как… как вы сказали?
— Я сказал — сто гиней, — повторил маркиз. — Именно во столько я оцениваю услуги вашего отца.
— Вы… вы не… шутите?
— Нет. Уверяю вас, что я абсолютно серьезен.
Еще несколько секунд Ровена смотрела на маркиза. Затем глаза их встретились, и девушка отвела взгляд.
— Мы не можем принять такую крупную сумму, — сказала она, не скрывая своего сожаления.
— Я собирался добавить еще половину этой суммы за замечательные услуги сиделки, которыми также пользовался, — продолжил маркиз, не обращая внимания на ее слова.
С шумом выдохнув воздух, Ровена гордо подняла голову.
— Я не просила о благотворительности, милорд!
— Я не считаю это благотворительностью. Сэр Джордж сказал, что если бы меня пришлось везти после дорожного происшествия домой, результат был бы самый плачевный.
— Дело не в этом, — сказала Ровена. — Сельским врачам, как вы знаете, не платят таких гонораров.
— Вы просили воздать вашему отцу должное, — возразил маркиз.
— Но, мне кажется, сумма слишком велика.
— Вы уверены, что можете угадать, во что я оцениваю свою жизнь?
— Дело… не в этом, — в голосе Ровены звучало сомнение. — Просто, когда я просила вас отдать деньги мне, я думала, что, если вы будете щедры, сумма составит около двадцати гиней.
— Я ценю себя гораздо выше, — усмехнулся он.
— Я говорю… совсем не об этом.
— Я понимаю, о чем вы говорите, Ровена, — сказал маркиз. — И уверяю вас, что собирался заплатить вашему отцу именно эту сумму безо всякого вмешательства с вашей стороны. Если вы не примете деньги, я всегда могу отдать их самому доктору. Думаю, он быстро найдет им применение.
— Вы шантажируете меня, — возмутилась девушка.
— Почему бы и нет? Когда я окрепну достаточно, чтобы стоять без посторонней помощи, я все равно стану поступать так, как хочу.
— Не сомневаюсь в этом, — выпалила Ровена. — И это очень плохо.
Маркиз рассмеялся.
— Как и все остальные женщины, вы хотите, чтобы я преклонялся перед вашим полом и плясал под вашу дудку. В таком случае вы будете сильно разочарованы.
Ровена встала.
— Пожалуйста, проявите на секунду благоразумие, — попросила она. — Вы очень добры к нам… очень добры, предлагая папе такое щедрое вознаграждение. Но мне кажется, оно было бы меньше, не упомяни я о том, что Марка не на что послать в школу. Мы будем очень благодарны вам, если вы ограничитесь половиной предложенной суммы.