— Это нелепо, Кристиано. Нам, возможно, грозит реальная опасность, а ты только и делаешь, что оскорбляешь меня и смеешься.
Выражение его лица стало серьезным.
— Знаешь, что я думаю?
— Нет, но, уверена, ты мне скажешь.
Он подошел к ее креслу, опустился на одно колено и протянул ей руку. Сердце девушки остановилось.
— Я думаю, ты очень сильно хочешь меня, Антонелла.
Она с трудом заставила себя говорить:
— Ты заблуждаешься.
— Разве? — Кристиано поднялся и ушел, не дожидаясь ответа.
* * *
К тому времени, когда Кристиано вернулся, ей удалось успокоить колотящееся сердце и взвинченные нервы. Девушка попыталась читать, но свет несколько раз моргнул и отключился. Она на ощупь поискала свечу, которую положила на стол, и тихо чертыхнулась, когда та покатилась и упала. Не успела Антонелла опуститься на четвереньки, чтобы отыскать ее, как появился Кристиано с фонариком. Он взял другую свечу, зажег ее и выключил фонарь. Секундой позже он вытянулся на кровати, заложив руки за голову. В такой позе майка обтянула его грудь, мускулы на руках рельефно бугрились, делая его восхитительно сексуальным. Антонелла скрестила руки на груди и сосредоточила взгляд на мерцающей свече. Все, что угодно, лишь бы не смотреть на него.
— Это будет очень долгая ночь, если мы станем игнорировать друг друга, — наконец сказал Кристиано.
Она заставила себя посмотреть на него.
— День тоже был долгим. Бесконечным.
— Да.
Неужели он находит ее общество скучным? Почему? Да не все ли ей равно?
— Расскажи мне о Монтеверде, — предложил Кристиано, и Антонелла раскрыла рот от удивления.
— Зачем? — спросила она секунду спустя, подозрительно хмурясь.
— Потому что мы одни, ночь длинная, а это хорошая тема.
— А почему бы тебе не рассказать мне о Монтероссо?
Он пожал плечами:
— Как хочешь.
Следующие двадцать минут Кристиано рассказывал ей о своей родине — о зеленых горах, черных скалах, лазурном море. Она поймала себя на том, что внимательно слушает, кивая время от времени. Она поняла, насколько похожи их страны. Когда он говорил о прохладных лесах и бурлящих горных речках, она прекрасно все это себе представляла. Когда он говорил о засушливых долинах, кактусах и алоэ, ей казалось, она стоит с ним рядом и видит все то же самое.
— Поразительно, — сказала Антонелла, когда принц закончил.
— Я тоже так считаю.
Она покачала головой:
— Ты не понял. Все в точности как в Монтеверде.
Кристиано выгнул бровь:
— Ты удивлена? Когда‑то это была одна страна.
— И ты бы хотел, чтобы так было снова, — проговорила она, придав голосу стальные нотки.
— Разве я это сказал?