Солнце то заходило за тучи, то выходило снова, ветер то затихал, то начинал дуть с удвоенной силой. Природа демонстрировала людям непостоянство, и за последние дни Глеба это здорово достало. Он сидел на скамейке в сквере – хмурый, осунувшийся, неразговорчивый, – и поглядывал на капризное солнце прищуренными глазами с таким видом, словно хотел его задушить.
– Что-то вы совсем осунулись за последние дни, – насмешливо сказала Лиза, оглядев хмурую физиономию Корсака. – И тени под глазами появились. Спите, наверно, плохо?
– Давайте не будем обсуждать мою внешность.
– Предлагаете обсудить мою? Я не против.
– В вашей внешности ни одного изъяна. Итак, зачем вы меня позвали?
Лиза перестала улыбаться и напустила на себя серьезный вид.
– Я хочу рассказать вам кое-что важное.
– Ну так рассказывайте, не тяните.
– В последнюю нашу встречу вы были гораздо любезнее, – обиженно заметила Лиза. – Ну, да ничего. Мне даже нравится, что вы мне хамите. Вчера вечером мне позвонил один престранный субъект. Предложил продать картину Тильбоха. Не скупился ни в обещаниях, ни в комплиментах.
– Вот как?
– Угу. Сказал, что готов заплатить любые деньги. И еще – что у меня очень сексуальный голос.
Корсак усмехнулся:
– Надеюсь, перед тем как послать наглеца к черту, вы узнали его имя?
– Почему же наглец? Очень милый восточный человек. Зовут Амир Амирханов. Никогда о таком не слышали?
Корсак угрюмо покачал головой:
– Нет.
– А еще журналист! Это же известный коллекционер! Между прочим, очень богатый человек.
– Вот как? И на чем он разбогател?
– На нефти, на чем же еще. Кстати, я как-то видела его по телевизору. Очень приятный мужчина. Белый костюм, черные волосы, изящные манеры.
– У черта тоже приятные манеры, – сказал Корсак.
Лиза насмешливо прищурилась:
– А вы откуда знаете? Встречались с ним, что ли?
– Случалось по работе, – ответил Глеб. – Так что там с Амирхановым? Он сказал вам, зачем ему картина?
– Да. Он коллекционирует картины фламандцев и просто без ума от Тильбоха. Сказал, что пытался выторговать картину у дяди, но тот наотрез отказался ее продавать.
– Ага, – раздумчиво произнес Корсак. – А теперь, значит, решил прибрать Тильбоха к рукам, вскружив вам голову восточными комплиментами. И что вы ему ответили?
– Ответила, что продавать картину не собираюсь. Он просил, чтобы я подумала. И я обещала.
– Это все?
– Все. – Лиза выдержала паузу и вдруг спросила: – Думаете, это он укокошил дядю?
Глеб удивленно на нее посмотрел:
– С какой стати?
– Ну как – хотел купить картину, а дядя заупрямился, вот он его и прикончил. Да только картина оказалась у вас, а Амирханов остался с носом.