В баре «Пьяная креветка» стоял страшный гам. Народу – не протолкнуться. Глеб и Лиза кое-как пробрались к барной стойке.
– И в это заведение вы постоянно заходите? – удивленно спросила Лиза, диковато поглядывая на облепивших барную стойку парней и девушек.
– Раньше здесь все было иначе, – сказал Глеб.
– Как «иначе»?
Глеб хотел объяснить Лизе, что по-настоящему любит только вновь открывшиеся заведения. Стоит вездесущим клеркам и менеджерам среднего звена пронюхать о новом баре, как орды этих вечных тружеников заполняют залы под завязку. После этого на заведении можно ставить крест. Через два месяца в нем портится пиво, еще через два месяца наглеют официанты, а полгода спустя из меню таинственным образом исчезают лучшие блюда. Постепенно отличный когда-то бар окончательно превращается в помесь вокзальной тошниловки и проходного двора.
Глеб подумал, как бы выразить все эти мысли одной фразой, и не надумал ничего лучше, как сказать:
– Здесь стало слишком много менеджеров.
– Ясно, – кивнула Лиза, словно и в самом деле что-то поняла.
Из толпы вынырнул взлохмаченный, угловатый парень. Он был румян, голубоглаз и курнос. Щеки и подбородок покрывала трехдневная рыжеватая щетина. Над низким лбом курчавились густые рыжие волосы. В левом ухе странного субъекта болталось дешевенькое серебряное колечко. Одет молодой человек был в застиранную желтую водолазку и потертый пиджак из коричневого велюра. На плече у него висел старенький фотоаппарат «Пентакс».
– Здравствуй, б-бродяга! – завопил он, обнимая Корсака.
– А, братское сердце! – улыбнулся тот. – Привет!
– Привет, п-привет!
Рыжий слегка заикался, отчего сразу показался Лизе очень милым. Незнакомец быстро и внимательно оглядел девушку и спросил Корсака:
– Ты меня п-представишь своей спутнице?
– Обязательно. Вот, Лиза, вы, конечно, удивитесь, но это лохматое, нечесаное существо, которое стоит перед вами, – совсем не леший и не черт. Это мой старинный друг Петр Давыдов.
– Для вас просто Петя, – сказал рыжий фотограф. Затем взял Лизину руку, поднес к губам и церемонно поцеловал. – Вы п-подруга Глеба? – поинтересовался он.
– Хотелось бы в это верить, – сказал Лиза.
Рыжий подумал и глубокомысленно заметил:
– У Глеба много д-друзей.
– Да уж, – сказала Лиза. – А вы, я вижу, фотограф? – спросила она, кивнув на болтающийся фотоаппарат.
– Фотографирую п-помаленьку.
– Петя фотокорреспондент, но в душе – настоящий художник, – сказал Корсак.
– Ну, это ты, старик, преувеличиваешь. Хотя и н-ненамного.
Лиза засмеялась. Рыжий фотограф тоже засмеялся. Смех у него был мягкий и приятный.