— …умирать во цвете лет?
— Да-да! Умирать во цвете лет. — Он почувствовал, как что-то теплое разливается по его ладоням, и простонал: — Вот вам и кетчуп!
Кэм взяла салфетку и принялась вытирать соус с джинсов и ладоней Тора.
— Можно, я задам вам один вопрос? — ласково спросила Кэм.
— Какой еще вопрос?
В его тоне было столько отчаяния, что она с трудом удержалась от смеха. Но все-таки продолжила серьезно:
— Почему вы ранчер, а не инженер? Я ведь видела ваш диплом.
— Да, я четыре года проучился на инженера. Осмотрел все знаменитые дамбы и мосты. Затем год проработал проектировщиком. — Он откашлялся, стараясь забыть о своих расцвеченных кетчупом джинсах. — Но каждый рабочий день был похож на другой. Эта работа не была ни интересной, ни рискованной. Я постоянно возвращался мыслями к ранчо. Каждый вечер звонил родителям и спрашивал, как идут дела, какие у них проблемы… Черт побери, я не был счастлив в городе, на работе с девяти до пяти! И мысль, что когда-нибудь меня, как и всех, засосет городской быт, тоже нагоняла тоску.
— Мы во многом похожи, — просто сказала она. — Я была практикующим врачом-терапевтом… Кажется, мы оба оставили спокойную приятную работу ради постоянного риска. — Она рассмеялась.
Тор в сомнении покачал головой:
— Вы сравниваете несравнимые вещи! Заниматься хозяйством в Монтане и прыгать с вершины водопада — далеко не одно и то же. Зачем вы искушаете судьбу? Это не… Черт, я не знаю, как сказать… — Тор потер подбородок и отвел глаза. — Это проявление феминизма? Или суицидный порыв? Страх возбуждает вас?
— Страх — не самая большая моя проблема.
— Поразительно точное утверждение.
Кэм провела рукой по лицу, пытаясь привести в порядок мысли.
— Мне не доставляет особого удовольствия прыгать с вершины водопада. И у меня нет никаких суицидных порывов. Она наклонилась к нему. — Иногда я не справляюсь с гневом, особенно когда режиссеры ведут себя по-идиотски, — но я никогда не действую себе во вред. Если подумать, моя работа похожа как раз на работу инженера: мы тщательно вычисляем малейшую вероятность ошибки и устраняем ее. Я не сумасшедшая, половина моих головокружительных трюков — те же фокусы. Каждый трюк требует терпения, тщательной подготовки и практики. Это точная наука, и мы ничем не рискуем. — Рука Кэм коснулась его плеча. — Я работаю не для того, чтобы умирать.
— И с вами никогда ничего не случалось?
— Однажды чуть не сломала обе ноги.
— Ох…
— Но отнюдь не на работе. Выносила мусор. Поскользнулась посреди дороги — что называется, на ровном месте… Честно говоря, элемент риска есть, но на этом нельзя зацикливаться. Элемент риска есть в любом занятии. — Она с любопытством наклонилась к нему. — А как насчет вас, мистер Дэвлин? Какие-нибудь несчастные случаи на ранчо были?