Тошнотворное отчаяние охватило Гвендолин, едва эта мысль пришла ей в голову.
Одеваясь к приезду Людвига, она твердила себе: как хорошо, что Даниел уехал. Теперь ей не придется ежедневно встречаться с ним, а значит, будет намного проще выбросить его из головы и из сердца, сосредоточившись на том, чтобы вернуться к прежней жизни.
Когда ровно в восемь, как и договаривались, приехал Людвиг, Гвендолин пригласила его зайти в дом, чтобы познакомить с родителями. Мама разразилась сочувственными восклицаниями по поводу сломанной ноги Кушинга и тяжелого гипса, затрудняющего его движения. Теперь, вероятно, жизнь стала для него во сто раз сложнее, заметила она.
Но Людвиг легкомысленно заявил, что еще легко отделался там, на крутом горном склоне, а в его машине автоматическое переключение скоростей, так что здесь гипс ему нисколько не мешает...
С ним было очень легко общаться. И хотя ей не особенно хотелось идти куда-нибудь этим вечером, Гвендолин с изумлением поняла, что проводить время с Людвигом — приятное занятие.
Ее друзья тактично не произнесли ни слова об Оскаре и тепло приняли Кушинга, хотя Гвендолин и заметила, как один или двое удивленно подняли брови, когда она представила его как своего нового начальника, захотевшего познакомиться с кем-нибудь из здешних жителей.
Неожиданно в баре появилась Ида Перл — одна, без Ника Гилбрайта. Заметив Гвендолин, она прямиком устремилась к ней, приветствуя ее так, словно они близкие подруги и давно не виделись.
Стараясь не показать, как не по душе ей общество рыжей стервы, Гвендолин познакомила ее со своими друзьями и раздраженно стиснула зубы, когда Ида, окинув Людвига мгновенным оценивающим взглядом, обратилась к ней:
— Подумать только! Ты явно не теряла времени, оплакивая разрыв с Оскаром! И как просто оказалось его заменить! Умная девочка, у тебя хорошая головка. Кстати, а что случилось с Даниелом? Я уже сто лет его не видела. Хотя вообще-то он заезжал ко мне на той неделе и мы неплохо провели время...
Гвендолин почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо, и тщательно скрываемый гнев на мгновение вспыхнул в ее глазах.
— Людвиг — мой новый начальник, Ида, — решительно ответила она. — А что касается Даниела... так ведь он был тут временно. Однако я полагаю, он сам должен был рассказать тебе об этом. Разве нет?
Устоять перед искушением уколоть нахалку и лгунью не было никаких сил, поскольку Ида наверняка выдумала несуществующую связь с Хартли. И не потому, что догадывалась о чувствах, которые Гвендолин испытывала к Даниелу, а просто потому, что относилась к женщинам определенного сорта, которые всех, и себя в том числе, готовы убедить, что не существует мужчины, способного устоять перед ними. И надо же было бедняге Нику нарваться именно на такую особу!