Швартуемся, значит. По корме — пассажир «Шаляпин». По носу — учебный парусник "Дружба".
Орел наш Зюзькин на мосту при всем параде красуется, как Д'Артаньян на своем сивом мерине при въезде в Париж через триумфальную арку. При всех делах: погоны, жетон капитанский, фуражечка по последней ллойдовской моде — вертолет посадить можно.
Эффектно так, между двумя затяжками мальборины:
— Подать носовой!
Гаркнет и пепел стряхивает на публику. А мы на палубе под чутким старпомовым руководством кувыркаемся.
Точно — юморина в Одессе. Юмористов ряженых на нашу швартовку поглазеть изрядно набежало. Одних маскарадных моряков в тельняшках человек пять было. А конец наш принять и некому. Наконец Юрец все-таки высмотрел одного внушающего доверие дедулю в маскарадной же мичманке с плоским козырьком. Такой фасон как раз на смену треуголке Де Рибаса пришел.
— Дедуля, прими конец, если не шутишь! — крикнул и грушей легости прямо под козырек ему и засветил. Снайпер. Хорошо — не молотом, как привык. Он у нас в детстве метанием молота в сборной Союза баловался. Цирк!
А Зюзькин наш, как увидел подбитого старичка, запереживал-забегал по крылу мостика. Сигарету не тем концом в рот сунул даже.
— Вот и юморина начинается, — пояснил старпом.
Откуда ж Спортсмен мог знать, что подбитый им старичок окажется старейшим одесским портнадзирателем с колокольной фамилией Герцен?
Да, вот тебе и треуголка! Хорошо еще портнадзиратель совсем не мстительным старичком оказался. Всего три раза заставил пожарную тревогу сыграть и учебный пластырь в районе сорок третьего шпангоута завести. Первый раз я олимпийца нашего в таком загнанном состоянии видел. Это тебе не молотки на трибуну швырять на Играх Доброй Воли.
— Если этот Добролюбов еще хоть одну тревогу сыграть задумает, это будет "человек за бортом", — мрачно констатировал боцманюра. И я ему почему-то сразу поверил.
Но Герцен вам не Глеб Успенский. Прочувствовал он этот момент. И переключился на более безобидные проверки. Радисту от него еще и послабление вышло:
— Начальник радиостанции погиб, — первым делом проинформировал он, поднявшись в рулевую рубку. Так что педали шлюпочной радиостанции штурмана сами крутили, как умели.
Нет, приятный все же дедуля оказался, начитанный. О летающих тарелках со старпомом побеседовал, об экстрасенсах. Только как на экзамене: всё на листочке промахи старпомовы отмечал:
— Вот тут, молодой человек, позвольте с Вами не согласиться. Алхимия вовсе не лженаука, возможно предкам нашим действительно был известен холодный термоядерный синтез. А свинец, между прочим, в периодической таблице Менделеева соседствует с золотом. Всего-то одного протона в ядре ему недостает, чтобы золотом быть. Так что отбрасывать идею философского камня было бы преждевременным…