Он перешел на шаг, восстанавливая дыхание. Сердце бойко стучало в груди. Бегун прислушивался к нему и ко всему организму, определяя, не болит ли где-нибудь, все ли работает и отзывается так, как надо. Подобная самодиагностика была ему жизненно необходима, потому что все зависело именно от его организма, и бегун имел привычку не только использовать его на полную катушку, но и заботиться, потакая любому его желанию. В конце концов, у него не было корабля, его кораблем было собственное тело.
Он щелкнул пальцем по круглым часам на широком ремне, и дисплей «перевернулся», отобразив компас. Судя по показаниям, город находился на юге, чуть западнее, но искать другую дорогу бегуну не хотелось. Он плыл по течению, а если надо — выбирался из стремнины. Тем веселее жить.
Город сохранился неплохо, если не считать огромного количества крупномасштабного мусора на дороге. Всюду старые машины, грузовики, фургоны. Пожалуй, бегун еще никогда не видел подобного количества лома. Обычно брошенный транспорт растаскивали на части. Тут же металлолом как будто никто не трогал с момента Большого Взрыва, более того — создавалось ощущение, что кто-то намеренно набросал сюда покореженных кузовов, да побольше.
Возможно, причиной этому близость к дуге, о которой среди местного населения, живущего по обе ее стороны, ходили самые страшные слухи. Но до дуги оставалось приличное расстояние, да и сам бегун, узнав о ее существовании, постарался проложить свой маршрут как можно дальше от нее. Почему же вокруг так много полезного мусора?
Впереди прямо посреди дороги валялась распиленная пополам машина. Из срезанного двигателя когда-то натекло масло, образовав черное жирное пятно на асфальте, давно уже превратившееся в круглую нефтяную нашлепку, но куда могла подеваться вторая половина автомобиля? И кто смог сделать с ним такое?
Бегун задумчиво провел пальцами по ржавой кромке отрезанного двигателя. Гладкая поверхность. Да, за инструмент такой мощности многие отдали бы весьма ценные вещи.
Обойдя автомобиль, бегун направился к проходу между двумя поваленными набок автобусами. Кое-где через их разбитые окна уже проросли тоненькие болезненные тополя, а трава и сорняки так просто цвели буйным цветом.
Бегун вытащил короткий широкий нож из-за пояса и оглянулся по сторонам. Где-то звонко отбивала песню неизвестная певчая птичка, в перерывах же между трелями царила тишина. Едва заметно несло падалью, но к этому запаху бегун привык. Два других клинка висели у него на поясе, а в рюкзаке хранился миниатюрный пистолет. Бегун не любил его. Пистолет опасен, бегун хранил его просто на всякий случай, но никогда не использовал.