Дверца кабины приоткрылась, и глухой, хриплый голос пробормотал:
— Я сам выйду.
Как только дверца распахнулась, Трэвис вывалился наружу, здоровой рукой ища в воздухе опору. Хэнк подхватил его прежде, чем он рухнул лицом в грязь.
Трэвис выругался и оттолкнул брата.
— Я сказал, сам. — Спотыкаясь, он сделал несколько шагов, прищурился и окинул взглядом дом.
У Алекс перехватило дыхание. Как он был непохож на того Трэвиса, с которым она познакомилась пару недель назад. Его угловатое привлекательное лицо опухло, вся левая сторона слилась в один огромный синяк, левая рука в гипсе.
— Он с трудом говорит, — прошептала Алекс на ухо Клэр.
— Это от лекарства.
Клэр захлопнула дверцу грузовика, когда Трэвис захромал по дорожке. Хэнк следовал за ним.
— Слава Богу, он проспал почти всю дорогу.
Бросившись вперед, Алекс подхватила Трэвиса под руку. Он попытался вырваться, но она крепко держала его за пояс.
— Куда направляешься, ковбой?
Он повернул голову к ней, пытаясь сфокусировать взгляд.
— Алекс?
— Алекс, Алекс. Куда мы идем?
Трэвис уперся взглядом в сетчатую дверь.
— Я иду к себе домой. В дом, который построил мой прадед почти сто лет назад. — Он приветственно помахал дому здоровой рукой. — В дом, который он передал своему сыну, тот своему сыну, а тот своему сыну…
— Я знаю историю. Но мы не попадем туда, если не будем шагать. Осталось еще три ступеньки. Вот так. Хорошо. Еще одна.
Хэнк следовал за ними по лестнице, не проронив ни слова. Похоже, Трэвису было невыносимо его присутствие. Добравшись до спальни, Трэвис разразился потоком бессвязных воспоминаний о комнате, в которую они попали.
Трэвис рухнул на кровать. Еще несколько минут он боролся со сном, потом его черты смягчились, и он наконец заснул.
Алекс наклонилась и сняла с него шляпу.
— Прости за все это, — начал Хэнк.
Алекс сделала знак молчать.
— Он пытался оскорбить тебя, а не меня.
Хэнк снял свою шляпу и провел негнущимися пальцами по волосам.
— Ничего не понимаю. Последний раз мы виделись на родео и расстались хорошо. Но сейчас он орал каждый раз, когда я входил в больничную палату. Будто это я сломал ему ребра.
Хэнк привлек ее к себе, страстно поцеловал и повел ее к двери.
— Я слышал, ты что-то говорила Клэр насчет супа на плите. Налей мне тарелочку, пока я раздеваю Трэвиса. Он спит, и это займет немного времени.
— Только не задерживайся.
— Не буду, — и поцеловал ее еще раз.
Через полчаса Алекс поднялась по лестнице, чтобы посмотреть, куда запропастился Хэнк. Он лежал поперек кровати, так и не сняв сапог. Покачав головой, она стянула сапоги и накрыла его одеялом.