— Господин подполковник! Тебе известно, что недалеко отсюда, в Ореховом Буераке, собрались и держат совет воры и бунтовщики и хотят тебя убить?
— Как так? — Долгорукий, несмотря на все свое самообладание, вскинул голову, голос его задрожал. — Кто такие?
— Казаки с Айдара и других речек. С Ногайской стороны Донца. А главный заводчик у них — Булавин, казак Трехизбянской станицы, отсюда вниз по Айдару, верст с десять будет. Тот, которого ты приказал арестовать за бахмутское воровство.
— Откуда тебе о том известно?
— От наших шульгинских казаков да котельного мастера, который только что приехал из Орехова Буерака, ездил туда по делам. Известие о том я послал в письме к Абросиму Савельеву, чтобы он до тебя довел.
— Ничего не знаю. Зови их всех.
Все пятеро пришли. Казаки и котельник подтвердили все, что поведал князю шульгинский атаман. Для Савельева все услышанное оказалось такой же новостью, как и для князя. Фома Алексеев рассказал заодно и об активной роли Григория Банникова — именно он подговаривал «многих казаков из розных городков для збору» к Булавину в Ореховый Буерак. Долгорукий тотчас послал в Ново-Айдарский городок прапорщика — арестовать отца и семью Банникова для допроса. Вокруг станичной избы расставили 20 караульных. Поблизости, у костров, расположились другие солдаты. Принятые меры показались князю достаточными, и он, не опасаясь ничего плохого, расположился на ночлег.
...Наступила полночь, с 8 на 9 октября. Подполковник и его сожители, погасив свечи, заснули. Но вскоре с улицы раздались крики, выстрелы. Пули через окна с визгом влетали в избу, впивались в стены. Снаружи слышались звуки схватки, удары сабель, стрельба. Булавинцы, а их было сотни две — две с половиной, смяли охрану, выбили дверь и ворвались в избу. Под их ударами упали Долгорукий, Несвицкий и прочие. Старшины и офицеры в атаманском доме, услышав стрельбу и крики, поняли: дело плохо. Полуодетые, они выскочили с подворья и на неоседланных, «подводничьих» лошадях умчались в ночную степь.
Тем временем булавинцы продолжали ловить карателей. В свой стан («табор») они везли капитана Василия Арсеньева, майора Матвея Булгакова. Здесь их били плетьми, потом «бросили в воду» — утопили. Подьячего Ивана Дровнина изрядно избили. Булавин и его соратники долго искали Ефрема Петрова, особенно ненавистного из старшин, но тщетно — тот вместе с другими бежал и весь день скрывался в степном буераке, трясся от страха «и ни в которой городок, боясь, не ездил». Следующей ночью, сутки спустя после шульгинского нападения, он и Саламата приехали в Старо-Айдарский городок. Встретились здесь с другим беглецом — ротмистром Иваном Остаповым. Прочие офицеры и старшины оказались в разных городках. О происшедших событиях сообщили в Черкасск атаману Максимову и в Азов губернатору Толстому. Петров и Саламата звали казаков из низовых и верховых городков по Дону собраться в Старо-Айдарском городке, чтобы «сыскать» Булавина и его «воров».