Старательно маскируясь в кустах, Зайченко, Величко и Белявин подошли к домику. Он казался пустым, но дверь в сени была полуоткрыта.
— Я войду внутрь! — прошептал Величко.
— Вы, капитан, охраняете северное окно… Вы, Белявин, станете у восточного.
«Федор Иванович, как всегда, берет на себя самое опасное», — подумал Николай.
Мгновенно приняв решение, он бесшумно взбежал по ступенькам и проскользнул в полуоткрытую дверь. Сзади он слышал сердитый шепот майора, но не вернулся.
В полутемных сенях никого не было, из-за закрытой внутренней двери доносился чей то глуховатый, спокойный голос.
— Ну, что же! Пеняйте на себя! — услышал Белявин.
Сдвинув предохранитель пистолета, он ощупью нашел ручку двери.
«Дернуть или постараться открыть потихоньку? — подумал он. — Нет, лучше ошеломить диверсанта неожиданным появлением!»
Ощущая гулкие, тревожные удары своего сердца, Николай рывком открыл дверь и вскочил в комнату.
— Руки вверх! — крикнул он, еще не успев ничего разглядеть.
Звякнуло разбившееся стекло, у окна метнулся человеческий силуэт, и сейчас же прямо в лицо Белявину полыхнуло ослепительное пламя выстрела. Оглушенный и ослепленный Николай инстинктивно присел.
— Хватай его, Белявин! Скорее! — послышался голос майора Величко.
Снова раздался выстрел. Но теперь Белявин уже понял, что случилось. В тот момент, когда он вскочил в комнату, майор Величко разбил окно и рывком опрокинул диверсанта на подоконник. Поэтому обе пули врага пролетели мимо Белявина.
Ударом ноги Николай опрокинул стол, левой рукой перехватил руку диверсанта, а пистолетом ударил его по голове. Потом он вырвал оружие из ослабевшей руки врага.
В комнату вбежали Зайченко и Величко. Потерявшего сознание диверсанта связали и положили на пол. Вглядываясь в окровавленное лицо задержанного, Николай сразу узнал «доцента Демидова».
— Развяжите подполковника Ушакова! — раздался спокойный голос Величко.
Зайченко и Белявин обернулись. Только сейчас они заметили связанного человека, вместе с перевернутым стулом лежащего на полу.
Зайченко поднял его вместе со стулом, а Николай перочинным ножом перерезал связывающие его веревки.
— Вы не ранены, Игорь Сергеевич? — спросил он.
— Цел, совершенно цел! — мрачным тоном ответил подполковник, растирая затекшие руки. — Когда вы, лейтенант, влетели в комнату, я толчком опрокинул стул и упал на пол… Я-то цел, а вон тот ваш товарищ — ранен…
Белявин обеспокоенно повернулся к майору. Он стоял, как всегда, спокойный и сдержанный, но обе руки его были окровавлены.
— Что с вами? — воскликнул Николай. — Вы ранены, Федор Иванович?