– Как вы думаете, о чем я хочу вас спросить? – задал он вопрос, предусмотрительно не повышая голоса, чтобы не заинтересовать своих приятелей, стоявших чуть поодаль на страже.
– Не имею ни малейшего понятия, – с достоинством ответила ему Нинель, стараясь, чтобы голос не выдал ее истинных чувств. Помолчала немного и неосторожно добавила: – Полагаю, это как-то связано с Шанаей?
– Почему вы так решили? – моментально отреагировал на это Залин. – Думаете, что принцесса может быть связана с убийством Серафии?
– Пресветлые боги с вами! – ужаснулась Нинель. – Что вы такое говорите? То, что произошло в подвале, вообще не может быть делом рук человека!
– То есть если бы Серафию убили менее жутким способом, то вы бы подумали на Шанаю? – по-своему истолковал ее замечание Залин.
– Да нет же! – Нинель всплеснула руками, слегка растерявшись от подобного напора. – Шаная никогда и никому не причиняла вреда. Во дворце все кошки и собаки знали ее как верную защитницу.
– Да неужели? – холодно усмехнулся Залин. – Извините, как-то не верится. После того, чему я недавно стал свидетелем…
На этом месте мужчина запнулся и замолчал. Устало потер лоб, наблюдая, как причудливо изгибаются на земле тени от раскидистого дерева, растущего возле самого крыльца. Правда, практически сразу отвел взгляд, почему-то передернув плечами от неясного ощущения опасности.
– И чему же вы стали свидетелем? – спросила Нинель, поняв, что продолжения не последует. – Я вас внимательно слушаю.
– Неважно, – быстро, даже слишком быстро ответил Залин. После чего облизнул пересохшие губы и добавил с явной угрозой: – Вы не можете не понимать, что произошедшее здесь – дело для Священного Трибунала. Он всегда берет под особый контроль случаи, при которых погибают люди, принадлежащие тому или иному храму. И уж тем более обязан вмешаться, если в деле фигурируют настолько странные и загадочные детали, показывающие несомненное участие во всем этом слуг Галаша. Полагаю, в самое ближайшее время здесь появятся инквизиторы, призванные расследовать смерть матушки Серафии. И я не стану им лгать – своя шкура дороже. Рекомендую и вам говорить только чистую правду, если не желаете окончить свои дни на костре. Говорят, это очень мучительная смерть.
– Вы мне угрожаете? – спокойно осведомилась Нинель, дождавшись окончания долгой тирады. С вызовом улыбнулась, пряча за напускной бравадой страх за Шанаю. – Будьте уверены, милостивый государь, я расскажу инквизиторам все, что знаю. А знаю я одно – Шаная не причастна к смерти Серафии! Я готова поклясться на огне, что всю ночь она провела рядом со мной. И если я лгу, то пусть меня прямо сейчас поразит молния!