Затем горизонт начал заметно темнеть – мы приближались к границе. А когда тень начала превращаться в Тьму, проступая сквозь туманную дымку, потемнело и вокруг нас, наступили уже знакомые сумерки. Сразу стало как-то муторно на душе, по телу, по спине вдоль позвоночника пополз навязчивый холодный страх, хотя пока, вроде бы, и беспричинный. Стало зябко, причем еще и по-мерзкому зябко, я даже непроизвольно плечами передернул от отвращения.
От границы Тьмы ветер нес отдельные клочья серого тумана, которые плыли над самой поверхностью земли наподобие каких-то неправильных облако. Рассматривая их, я отвлекся и не сразу заметил станцию, к которой приближались, спасибо Насте, что предупредила.
На станции пути не разбирали, похоже, что сюда люди уже не совались. Рельсы разбегались многочисленными путями, тянулись ряды складов, горы когда-то добытого угля так и ожидали погрузки. Было пусто, скорее даже пустынно, снова появилось уже знакомое ощущения «покинутости места людьми», по-другому его никак не удавалось определить словами.
Впереди, проступая из серого тумана, показались конические терриконы шахт, какие-то железные конструкции, отнюдь не выглядящие старыми и ржавыми, хотя покинуты были давным-давно – еще одно подтверждение теории Милославского об аномальности течения времени на границе с Тьмой. В другом бы месте это все давно ржавчина покрыла, а то и пожрала, а тут рельсы снизу словно полированные, как будто по ним последний поезд прокатился десять минут назад.
Сразу за станцией показалась река – неширокая, вихлястая, мутная и серая, но заметная, и над ней я заложил пологий вираж налево.
– Ближе к городу я управление приму, – сказала Настя. – А ты высматривай там, что тебе нужно.
По-хорошему не высматривать бы надо, а фотографировать, но вот беда – фотография, доступная нам в этом мире, позволяла в таком свете снимать разве что со вспышкой, так что воспользуйся я фотоаппаратом, и на пленке останется маловнятное темное месиво. Так что разведка сугубо визуальная у нас, смотри и запоминай, потом карандашиком на карту нанесешь.
Хорошо, что нашлась более или менее подробная карта самого города, спасибо Ивану. Ее перекопировали в нескольких экземплярах, тушью, естественно, от руки и по кальке, и сейчас одна такая калька была у меня с собой, с пометками, сделанными заранее, где что искать и что высматривать.
Городок показался через пять минут, серый, пыльный, брошенный. Самолет скинул обороты, замедлившись и слегка клюнув носом, но им уже управляла Настя, так что бояться было нечего, скорость она загасила специально для меня.