Вот такой вот и вышел у меня «дембельский аккорд». На вопрос полковника о результатах командировки, я ответил, что командировка, как таковая, завершилась еще неделю назад, и все это время я просиживал штаны на точке, ожидая оказии, чтобы улететь в Москву. Куда тремя днями ранее уже улетел мой рапорт. И добавить к нему я уже ничего не мог.
Еще неделю я болтался по коридорам, сдавая имущество и подписывая многочисленные бумаги. А потом… потом вдруг очутился на улице и сообразил, что теперь уже никуда можно не спешить… И только сейчас понял и до конца осознал все происшедшее.
Две недели я попросту отсыпался, никуда не вылезая, кроме магазина на углу. После этого еще месяц мотался по знакомым и друзьям. Просто так, отдыхал и наслаждался бездельем.
А теперь вот сижу дома. И слушаю шумную перебранку на лестничной площадке. Однако… что-то они с утра так разорались?
Залезаю в спортивные брюки и шлепанцы и, открыв входную дверь, оглядываю лестничную площадку.
Все те же и все там же…
Наш доморощенный подъездный алкаш, Олег из семьдесят пятой квартиры, стоит ниже меня на площадке и что-то пытается доказать горячим южным парням. Каковые в количестве пяти человек зажали его в углу и явно собираются перейти к мерам физического воздействия.
— Что за шум, а драки нет? — неторопливо спускаюсь я на площадку.
— А ты кто такой? — неприязненно смотрит на меня старший из парней. — Иди себе мимо!
— Живу я тут, — неопределенно отвечаю ему и поворачиваюсь к соседу. — Ты чего, Олежка, бузишь?
Увидев неожиданную поддержку, он преображается.
— Так, это… Михалыч, бардак у нас!
— Удивил! — хмыкаю я в ответ. — По всей стране так!
— Воды нету!
— Какой-такой воды?
Из объяснений Олега вытекало то, что купивший себе в нашем подъезде квартиру новый жилец, сделал в ней ремонт. Результатом этого и явилось прекращение подачи горячей воды во все прочие квартиры, подключенные к этому стояку. Обнаружив это явление, мой сосед, поддав для храбрости, поперся на разборку. Которую тут же и получил… Почесав в затылке, бегу к себе в ванную и убеждаюсь в правоте сказанного. Горячая вода течет тоненькой струйкой.
— Вот что, парни, — обращаюсь я к пятерке оппонентов. — Косяк за вами, устраняйте.
— Э! Да пошел ты! — Один из них делает неприличный жест в мою сторону. — Станет еще Магомед из-за таких, как вы, что-то у себя ломать! И так проживешь, недолго уже осталось!
— Ну, ежели ты в таком тоне и дальше продолжать будешь, то этого уж точно не увидишь! — спокойно говорю ему. — А Магомеду своему передай, ломать — не строить, душа не болит. Особенно, если чужое ломать…