— Вряд ли это Декстер, — брякнул я.
— Прошу прощения?
Давай продолжай. Теперь уже поздно раздумывать.
— Если Декстер хотел, чтобы его сочли мертвым, почему тогда он не позаботился, чтобы тело кремировали, а не закопали? Зачем тратить столько усилий, а потом оставлять в гробу тело, которое совершенно очевидно не его?
Физиономия Гарднера окаменела.
— Он мог посчитать, что это не важно, если тело сгорело при аварии. И не найди мы отпечатки в коттедже, так бы оно и вышло.
— Но тот, кто всунул иголки в труп, явно рассчитывал — хотел, — чтобы тело эксгумировали.
Он пристально поглядел на меня, словно размышляя, ответить или послать меня к черту.
— Я отдаю себе в этом отчет. И на тот случай, если вам интересно, нам также приходило в голову, что отпечатки в коттедже оставили специально. Возможно, Декстер сделал это сам, а может, он зарыт в другой могиле в «Стиплхилл», а кто-то хранит его руку в морозилке. Но пока мы точно не выясним, так это или нет, он остается подозреваемым. Такой ответ вас устроит, доктор Хантер?
Я промолчал, чувствуя, как заходили желваки на скулах.
— Дэвид просто пытается помочь, Дэн, — вступился Том, сделав лишь хуже.
— Не сомневаюсь. — Тон Гарднера мог означать что угодно. Он собрался уходить, затем остановился и обратился к Тому так, будто меня тут и не было. — И еще одно. Рентгеновские снимки зубов подтвердили, что тело в коттедже принадлежит Терри Лумису. Может, мы и не Скотленд-Ярд, но по крайней мере сумели идентифицировать одну из жертв.
Кивнув Тому, он направился к двери.
— Я позвоню.
День уже практически заканчивался, когда мы снова приступили к работе. Из графика мы выбились весьма прилично, но быстрее дело идти не могло, ведь нас было всего двое. После происшедшего с Кайлом Том запретил Саммер помогать нам в дальнейшем.
— Возможно, это все равно что запирать сарай, когда лошадь уже украли, но она всего лишь аспирантка. Я больше не хочу иметь на своей совести ни одного пострадавшего, — заявил Том. — И пойму, если ты тоже откажешься.
— А как насчет «последнего шанса поработать вместе»? — пошутил я.
Попытка поднять ему настроение провалилась. Он потер грудь тыльной стороной ладони, но когда сообразил, что я на него смотрю, тут же убрал руку.
— Я тогда не знал, во что тебя втягиваю.
— Ни во что ты меня не втягивал. Я вызвался добровольцем.
Том снял очки и принялся их протирать. На меня он не смотрел.
— Только потому, что я тебя попросил. Может, будет лучше, если я попрошу Пола или кого-нибудь еще помочь.
Я удивился, насколько его слова меня огорчили.
— Уверен, Гарднер будет этому только рад.