Асгот не договорил и начал вполголоса читать молитву Одину. Воины угрюмо уставились на предводителя.
Сигурд долго стоял и смотрел на ручей, затем поднял голову, провожая взглядом поток, убегающий вдаль. Неглубокое русло, усеянное галькой, извивалось по склону холма. Мне показалось, что я увидел хребет змеи или дракона, прилегших вздремнуть, затаившихся в ожидании того, что ничего не подозревающие люди нанесут им оскорбление.
— Ну? — наконец спросил Сигурд, поочередно глядя в лицо своим воинам. — Кто из вас желает по доброй воле лечь под нож Асгота? Выходи! Может, один из вас проснулся сегодня утром с надеждой на то, что годи выпустит из него кровь, ублажая духа какой-то английской речки?
Бьярни шагнул к ручью, спустил штаны, помочился в воду и сказал:
— Пусть ублюдок довольствуется вот этим.
Воины воспрянули духом, увидев этот дерзкий поступок, но Асгот пришел в ужас.
— Вот твоя жертва, жрец, — заявил Сигурд.
Сигтригг, лицо которого обезображивал шрам, обругал шутника за то, что тот помочился в ручей и не дал ему наполнить бурдюк свежей водой.
— Безмозглый дурак, набери выше по течению, — бросил в ответ Бьярни.
Сигтригг собрался было сказать какую-то грубость, но его остановил Сигурд.
— Дракон или нет, но мы идем дальше, — заявил он. — Если только ты не хочешь объяснить всем остальным, почему им сегодня ночью снова придется есть сыр и выплевывать кости макрели.
— Для этого подойдет и мальчишка, Сигурд! — взмолился Асгот, бросая на меня безумный взгляд. — Дай мне его! Этого юнца будет достаточно. Как ты говоришь, мы далеко от дома. Нам нужно ублажить здешних духов. Или же мы должны сделать так, чтобы нас услышали наши собственные боги.
Скандинавы обернулись, ожидая, чем закончится спор. Сигурд махнул им рукой, показывая, чтобы они двигались дальше.
— Я обещал мальчишке жизнь, Асгот, — усмехнулся ярл. — Ты знаешь богов, старик. Наверное, тебе доводилось говорить с ними еще тогда, когда они были простыми людьми, как мы. Но я не думаю, что Один желает крови Озрика. Если бы он ее хотел, то я бы это почувствовал.
Жрец покачал головой, гремя костями, вплетенными в сальные косы, и угрожающе промолвил:
— Ярл, ты ступил на опасную тропу.
— Другой я не знаю, Асгот, — ответил Сигурд, глядя на меня. — В моем роду никто не умер на сеновале.
Я с благодарностью кивнул ему, гадая о своих предках, о том, кем они были и как умирали — старые и слабые, дожившие до седин, или же в расцвете сил, с мечом в руке. Мы двинулись дальше, держась в стороне от ручья. Следуя вдоль спящего дракона, скандинавы придерживали ножны и кольчуги, чтобы они не гремели и не разбудили чудовище.