– По делу?
– Он сам деловой, дальше некуда.
– Забудь, что я спросил, забудь, что я вообще о чем-то спрашивал.
Часовой был на месте и не сводил с меня глаз. Я спросил:
– В чем дело?
– Мне понравилась твоя женушка.
– О господи!
Я направился вниз по Шоп-стрит. Было морозно, но это не остановило уличных актеров. Они работали молча, не в полном составе, но все равно работали. Возле пивнушки «У Эпсона» стоял жонглер, у булочной музыкант, Чарли Чаплин рядом с пивной «У Фини».
Немецкая пара спросила:
– Где нам найти Крак?
Я. показал в том направлении, откуда пришел, и спросил:
– А что вы так называете?
В пивной было не протолкнуться. Сквозь общий гвалт я услышал голос, говоривший с английским акцентом:
– Горячий пунш и пинту этой черной жидкости.
Кто еще это мог быть? Чаз, мой румынский друг, отделился от толпы и подошел ко мне, прежде чем я позвал Кигана, и заявил:
– Помнишь пятерку, которую я тебе вчера дал?
– Нет, Чаз, это я тебе одолжил.
– Уверен?
– Да, но ты, наверное, хотел еще одну?
– Ты лучше всех, Джек.
– Скажи это моей жене.
На Кигане были белый свитер с надписью «Pog mo thoin», ярко-красные брюки для гольфа и сувенирная шляпа, которая умоляла: «Поцелуй меня поскорее».
Он заорал:
– Джек Тейлор – мой лучший кореш. – Сунул мне в руку кружку и сказал: – Там на стойке еще эта горячая бурда и крепкое.
Я подумал: «Осилю ли я? Кто-нибудь вообще может осилить?»
Я спросил:
– А где твои вещи?
– В гостинице.
– Ты снял номер? Но ведь у меня дом.
– Это здорово, дружище, но вдруг я неряха?
Поспорь с ним. Я и не стал, поплыл по течению. Киган – это природная сила, грубая, резкая, мощная, которую невозможно сдержать. На Айр-сквер есть клуб, называется «Куба». Думаю, переводу это не поддается. Два часа ночи, а мы там с Киганом и двумя дамами, которых он уговорил. Такое впечатление, что они от него в восторге. Он обнимает одну за талию и заявляет:
– Джек, я обожаю эту страну.
– Она определенно обожает тебя.
– Святая правда, сынок. Я ведь побочный отпрыск фениев.[4]
Чтобы услышать такое, произнесенное с английским акцентом, нужно жить долго. К нам подходил управляющий, и я подумал:
– Ого!
Но ошибся. Он предложил шампанского за счет заведения. Киган сказал:
– Тащите, сударь мой. На завтрак мы будем есть черный пудинг.
Я позволил себе удалиться в сумеречную зону. Весь следующий час я рассказывал Кигану про события нескольких последних недель. Он сказал:
– Ты псих ненормальный, но я тебя люблю.
Как бы его ни называли другие, он никогда никого не судил. Он сунул девушкам несколько банкнот и спросил:
– Инстинкт подсказывает мне, что вам хочется эти липкие коктейли с зонтиками. Угадал?