«А это вы видели?» — спрашивает меня Вдова, пока ее мопс гостеприимно дожевывает шнурки на моих туфлях. Она протягивает мне вырезку из посвященной женщинам полосы Daily Mail. На ней — фотография д-ра Мэри Арчер, главы Комитета по Затруднениям, позирующей в платье для коктейлей от французского модельера Nicole Manier. эдакое оборчатое, черное, выше колен субтильное суперфлю, с просвечивающими рукавами и шеей; на голове — парикмахерская конструкция, вызывающе увенчанная перьями страуса, ну или что там в наше время используется вместо них. «Стоит - то, я чай, поболе, чем она собирается выдать мне на жизнь за целый год», — ворчит Вдова. Под картинкой она написала: «Эта женщина не достойна того, чтобы быть Председателем Комитета по Затруднениям». На ее вопрос, видел я эту вырезку или нет, я помалкиваю; на самом деле мне ее показывали пару дней назад, в Челси, в доме Миллионерши в Минусе. По всей видимости, это весьма распространенный и стопроцентно срабатывающий возбудитель гневной реакции.
История Вдовы звучит следующим образом. Ее муж умер в середине шестидесятых, во времена, когда налог на наследство супругов был выше, чем сейчас, и дом, в котором они проживали, стало для нее содержать более обременительно. «Мой бухгалтер посоветовал мне стать членом Ллойдз, и это еще только полбеды; у меня был двоюродный брат, работавший в Ллойдз на Энтони Гуда». Она начала участвовать в страховых сделках в 1978-м. Ее исходный лимит суммы ответственности по риску составлял £100 000; впоследствии он поднялся до £135 000 и затем до £188 000, в обоих случаях, сказала она, «мне ничего не объясняли». За первые двенадцать лет членства она получила £39 000 и заключила из размера своих чеков, что она состояла в «синдикатах с невысокой степенью риска». Бухгалтер подтвердил ее предположения: «Раз они выплачивают такие скромные дивиденды, вы находитесь в безопасном секторе». Затем пошли счета. Первый — на £120 000; из него она смогла оплатить £80 000. Затем еще и еще. Как и Фернанда Херфорд, она находилась в плену смутной иллюзии, что любые ллойдзовские договоры должны же подчиняться некой элементарной справедливости и что не может же быть такого — ну просто потому, что этого не может быть никогда, — чтобы ты потерял большую сумму, чем ту, на которую подписался. Но неограниченная ответственность Имени — хоть ты тресни — означает то, что педантично прописано в ее названии: «По их словам, сейчас я должна им £350 000». И как ей после этого? «Ходила и ходила, будто оглушили и выскребли всю. Джин с арникой — это такое гомеопатическое средство от переживаний, — Бог, множество друзей — только так и выкарабкивалась из всего этого».