, каждый профессор волен строить свой курс, как ему заблагорассудится. Последнее обстоятельство лично меня, воспитанного в иных представлениях, чрезвычайно травмировало на протяжении всего семестра, когда я преподавал в американском университете — тяжело жить без догляда…) Эксперимент был, что называется, «чистым», ибо профессора не сговаривались и списки никак не коррелировали.
В результате… — вы уже догадались? — абсолютное первое место «завоевал» роман Уолтера Миллера! Его включили в программу курса двадцать три преподавателя. Для сравнения приведу имена некоторых других «призеров»: Роберт Хайнлайн, «Чужак в чужой стране» (21), Герберт Уэллс, «Война миров» (18), Фредерик Пол и Сирил Корнблат, «Торговцы космосом» (наш читатель знает это произведение под другим названием — «Операция „Венера“») (17), Фрэнк Херберт, «Дюна» (16), Олдос Хаксли, «Дивный новый мир», и Урсула Ле Гуин, «Левая рука Тьмы» (по 15) — и так далее…
Это все, что я хотел сказать о личности писателя и месте его романа в американской фантастике. Свое же собственное мнение о книге вы составите сами. (Две последующие части лишь развивают и углубляют то, что намечено в первой.)
Однако на одном моменте я бы хотел остановиться, предваряя ваше чтение. Мысли, разумеется, субъективные, но это одна из привилегий автора «вреза» высказать их.
Это безусловно произведение религиозное. Говоря так, я вовсе не имею в виду антураж и героев, но скорее внутреннее чувство, настроение и неистребимую веру автора в некие высшие ценности. Веру слепую, инстинктивную, несмотря ни на что — несмотря даже на ужасную, обескураживающую правду (относительно того, как человек следует этим ценностям…), которую художник Миллер не может отбросить, как наваждение.
И вот столкновение религиозной веры и объективного знания (а научная фантастика, по крайней мере в лучших своих образцах, остается для меня литературой беспощадно трезвой, иконоборческой), — на мой взгляд, как раз самое интересное в этом романе.
Почему автор так, я бы сказал, болезненно привязан к человеку, сострадает ему, хотя порой и ненавидит — за упрямство, эгоизм, монотонное циклическое повторение одних и тех же ошибок, «сциентистскую» гордыню… — так вот, откуда в писателе эта гипертрофированная человечность, — читателю-верующему ясно без лишних слов. Конечно, она — производное от глубокой искренней веры автора (вопрос о конфессии отпадает сам собой, стоит только прочитать «Песнь для Лейбовица»: кажется, во время оно римско-католическая церковь благодарно приобщала к лику святых и