— Отношения — слишком милое слово.
— И теперь вы любите тихие острова.
— Одно с другим почти не связано. И сейчас не я погружен в мрачные мысли.
«Он хочет сказать, что это не мое дело. Ну, он прав», — подумала Фиона.
— Ладно. После смерти Грега все началось заново. А потом был суд. Я не хочу никоим образом участвовать в том, что происходит сейчас. Поэтому я опять злюсь, и мне очень плохо. Двенадцать женщин умерли до меня, а потом умер Грег. А я не умерла. У меня и царапин-то почти не было, но они говорят, что я жертва, а еще они говорят, что я героиня. И то и другое — неправда.
— Да, неправда. Вы просто выжили, а это тяжелее.
Фиона резко остановилась и изумленно уставилась на него.
— Откуда вы знаете? Это тайна.
— На вас написано. И ваши глаза говорят об этом. Они такие спокойные, такие ясные. Может, потому, что видели слишком много. У вас есть раны. Вы с ними живете. Это не должно было бы привлекать меня.
Фиона могла бы улыбнуться на собственные слова, которые он бросил ей в лицо, но почему-то у нее внутри все затрепетало.
— Саймон, что с нами происходит?
— Возможно, просто немного страсти.
— Возможно. Я не занималась сексом почти десять месяцев.
— О, огонь разгорается.
Теперь она рассмеялась.
— Боже, вы действительно подняли мне настроение, но я просто имела в виду, что если я не занималась сексом почти десять месяцев, то не так уж тяжело подождать еще. Мы оба живем на острове, мы оба связаны с Сильвией. Мне нравится ваша собака, и в данный момент я принимаю участие в ее воспитании. Думаю, мне нужно разобраться, будет ли секс с вами приятным или вызовет слишком много осложнений.
— Секс не может быть приятным. Приятно молоко с печеньем.
— Уверенность. Мне нравится ваша уверенность. Поскольку я не собираюсь заниматься сексом в лесу, особенно если учесть, что до заката осталось всего минут двадцать, думаю, мы в безопасности. Но я не возражаю против рекламного показа.
Саймон протянул руку, намотал на кулак ее волосы.
— Любишь риск?
— Нет, совсем нет. Я люблю стабильность и порядок. А риск — это не мое.
Саймон дернул ее за волосы. Чуть-чуть, чтобы приподнять голову, приблизить к себе ее губы, почувствовать ее дыхание.
— Ищешь приятное?
— Вообще-то я ничего не ищу.
— Я тоже, — заявил он, сокращая дистанцию.
Она сама напросилась и думала, что готова. Она ожидала стремительной атаки, мгновенного взрыва страсти и похоти и хотела, чтобы тело и мозг пронзила ослепительная молния. Однако Саймон обезоружил ее спокойным поцелуем, накрывшим ее ленивой волной и затуманившим мозг. Фиона вздохнула, обвила руками его шею. Он затягивал ее все глубже в тихий омут, постепенно разжигая огонь, существование коего они оба признали, и, когда ударила молния, Фиона оказалась совершенно беззащитной.