«Наверное, это от лекарств», — подумала Дарби.
Иезекииль страдает шизофреническим расстройством, причем депрессивного типа, вылечить которое труднее всего. Если верить истории болезни, в настоящий момент ему вводят нейролептик клозарил и литий, нормотимик, или стабилизатор настроения.
— Мне передали, что вы хотели поговорить со мной об Эми Холлкокс.
— Вы имеет в виду Кендру Шеппард, — поправил он ее.
— Кто это?
— Вы знаете, кто она такая. — Иезекииль подался на стуле вперед, и цепи его протестующе зазвенели. Он не отрывал взгляда от ее лица. — Ложь — плохой способ построить взаимное доверие. Я не скажу вам правды, если не смогу доверять, понимаете?
— Да.
— В таком случае, не лгите мне больше. В противном случае наша беседа закончится немедленно.
— Понятно. Почему вы хотели поговорить со мной именно о Кендре Шеппард?
— Вы проверили комнату на предмет подслушивающих устройств?
— Нет.
Похоже, он был озадачен.
— Почему?
— Прослушивание нашей беседы тюремными властями незаконно.
— Но камеры наблюдают за нами.
— Да, наблюдают, но, могу вас уверить, нас никто не подслушивает.
— А кто вас уверил в этом? Охранники по другую сторону двери?
— У меня нет с собой соответствующего оборудования, чтобы проверить, нет ли в этой комнате «жучков», мистер Иезекииль. Что, по-вашему, мы должны сделать?
— Сядьте рядом со мной. Я буду шептать вам на ухо.
— Мне это не нравится.
— Я не причиню вам вреда, если вас это беспокоит. Просто не могу. Взгляните.
Он попробовал поднять скованные кандалами запястья. Ему это, естественно, не удалось, Дарби знала, что они соединены с цепью на поясе, а сам он дополнительно прикован еще и к стулу.
— Это для вашей же безопасности, — настаивал он. — И для моей.
— Пусть так, но тюремные правила не позволяют этого.
— Попросите их об этом. Пожалуйста.
— Нет.
— Мне очень жаль, но тогда я не стану разговаривать с вами.
Дарби встала.
— До свидания, мистер Иезекииль.
— Будьте осторожны на улице. Она постучала в дверь.
— И обещайте мне держаться подальше от ФБР, — бросил ей в спину Иезекииль. — Я не доверяю этим сукиным сынам.
47
Дарби вышла в соседнюю комнату, под яркий и резкий свет флуоресцентных ламп, спрашивая себя, а не стоит ли пойти навстречу параноидальным желаниям шизофреника.
Иезекиилю было известно настоящее имя Эми Холлкокс. Кендра приходила к нему на свидание, они разговаривали, а теперь она мертва. Ее сын пытался покончить с собой, после того как человек, выдающий себя за федерального агента, ворвался в больничную палату, угрожая мальчику предупредительным арестом с целью защиты. Причем этот человек действительно был агентом ФБР по имени Питер Алан, который предположительно погиб двадцать лет назад, а сейчас лежал в морге.