Я тоже не осталась безучастной. Подхватив ручеек от общего потока, я скороговоркой протараторила слова силы и ударила по болоту.
Трясина вспенилась, покрывшись зеленоватыми хлопьями, неподалеку вспучился огромный пузырь и, лопнув, обдал нас вонью сгнившей травы и сернистыми запахами разложения.
Барон каким-то чудом вскочил на ноги и за несколько прыжков смог добраться до тропы. Квартероны, схватив шесты, приготовились отбиваться от того, что могло полезть из бурлящей жижи. Но та лишь клокотала, словно кипела на сильном огне.
Находясь в единении в силовом потоке, мы обшаривали поисковыми заклятиями окрестности, но ничего, кроме обычного фона, присущего болоту, не видели. И все же что-то не давало нам покоя. Что-то странное было в воде, словно она ожила, но это невидимое было чужеродно нашим энергиям, чужеродно этому миру.
– Смотрите! – вскричал Лорил, невероятно быстрым движением выкидывая вперед шест. На него, словно на копье, оказалась нанизана мерзостного вида зубастая личинка болотного жука размером с крупную собаку. Дерево, не выдержав, хрустнуло, однако тварь, не долетая до воды, распалась на тысячу капель и без шлепка слилась с зеленой пеной.
И в этот момент трясина забурлила сотнями таких тел. Да не сотнями, тысячами! И весь этот вал пошел на нас с трех сторон, оставляя лишь дорогу в сторону камышового островка.
– Ходу, ходу! – прокричала я и, вырвав управление обеими силами у жреца, чтобы проложить тропу дальше, первой бросилась вперед.
А позади нас катился вал кишащих в болотной жиже спин.
Состязаться в скорости с ними было затеей бесполезной, и поэтому мы попеременно с Морвидом били площадными заклятиями на уничтожение тварей позади себя и с боков. Это хоть как-то сдерживало их натиск.
Перевести дыхание удалось лишь на очередном островке. Три из них мы проскочили практически мгновенно и на четвертом, из-за того, что он был более или менее сухим и крупным, рискнули остановиться. Личинки тут же попытались выбраться на сушу, они выпрыгивали из воды, но шлепались на землю вдали от наших ног. А дальше на берегу им не удалось продвинуться больше пары метров. Они пробовали ползти, но их неповоротливые тела, как у личинки майского жука, только с еще более толстыми туловищами, затрудняли движение. Они усиленно двигали сегментами, сокращались, растягивались. Но их скорость на островке, покрытом песком и обломками старого сухого камыша, которые налипали на осклизлые тела, была практически нулевой. Оставшимися у нас шестами мы просто-напросто спихивали тварей в воду. Бриан, правда, попробовал разрубить одну из них, но личинка тут же превратилась в зловонную жижу, которая стекла обратно в болото. А вот лезвие глефы начал покрывать странный налет, который активно принялся разъедать металл. Пришлось плеснуть чистой воды и несколько раз воткнуть лезвие в песок, пока оно не очистилось. Когда мы его снова осмотрели, металл оказался разъеден, словно в кислоте побывал.