.
В это время один из ближайших соратников М. Горбачева, его помощник А. Черняев писал ему о своем видении происходившего: «На этот раз выбор таков: либо Вы говорите прямо, что не потерпите отпадения ни пяди от Советского Союза и употребите все средства, включая танки, чтобы этого не допустить. Либо Вы признаете, что произошло трагическое неконтролируемое из центра событие, что Вы осуждаете тех, кто применил силу и погубил людей, и привлекаете их к ответственности. В первом случае это означало бы, что Вы хороните все то, что было Вами сказано и сделано на протяжении пяти лет. Признаете, что сами Вы и страна оказались не готовы к революционному повороту на цивилизованный путь и что придется вести дела и обращаться с народом по-прежнему. Во втором случае дело еще можно было бы поправить во имя продолжения перестроечного курса. Хотя что-то необратимое уже произошло»[16].
Ужесточению репрессий мешали экономические реалии. Чтобы прокормить города, нужно было импортировать зерно. Чтобы не остановились заводы, производство на которых зависит от импортных комплектующих, нужны были их поставки. А валюты не было. Шансы на то, что СССР мог получить государственные кредиты на Западе, при таком варианте развития событий отсутствовали.
Отсюда новая развилка: продолжать курс на ужесточение политического режима и отказаться от любых реформ или вернуться на путь политических реформ в том виде, в котором он был обозначен по состоянию на лето 1990 года?
М. Горбачев весной 1991 года выбрал второй вариант. Его ближайшее окружение — председатель Совета Министров СССР В. Павлов, председатель КГБ СССР В. Крючков, первый заместитель председателя Совета обороны СССР О. Бакланов, министр внутренних дел Б. Пуго, председатель Крестьянского Союза СССР В. Стародубцев, президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР А. Тизяков, министр обороны СССР Д. Язов, вице-президент СССР Г. Янаев — выбрало первый.
Кульминацией развития событий вокруг этой развилки стали 19–21 августа 1991 года. Сегодня часто пишут о том, что путч был опереточным, не имел шансов на успех. Так ли это? В распоряжении организаторов путча были войска, боевая техника, части специального назначения. Два года назад в Китае власти жестко, пролив немало крови, подавили массовые выступления в Пекине. Мало что в российской истории свидетельствовало о том, что такое не случится в Москве. Это была реальная развилка. Найдется ли у властей надежный полк, готовый выполнить приказ и задавить танками, перестрелять из пушек тех, кто собрался у Белого дома вечером 20 августа 1991 года? Ответа на этот вопрос не знал никто. Такого полка не нашлось. Развилка была пройдена. Коммунистический режим рухнул.