– Будет ему морковка, – улыбнулась Она. Лизка прыснула со смеху, я расслабился.
Мы пили чай у них на кухне, я решил завести светскую беседу. Чего тянуть резину? Нравиться так нравиться.
– Вы читали теорию происхождения видов в оригинале? – спросил я.
– Нет, – засмеялась Она.
– И я нет! – Я заржал как жеребец, ужаснулся сам себе и захлопнул рот. – Никак не могу решить, как человечество должно относиться к своим обезьяньим корням?
– По-человечески, – улыбнулась Она.
– Точно. – Я замолчал, не зная, что сказать. Олух!
– Что молчим? – ехидно спросила Лизка. – Прочесываем свои обезьяньи корни?
Я тупо посмотрел на нее и ничего не ответил. Она захихикала, я разозлился. Н-да… Старею, тупею. Мысли мгновенно улетучиваются из моей головы, как облака. Облака! Точно! Надо говорить с людьми о том, что их интересует, и они у тебя в кармане. Тепленькие. Это все знают.
– Я изучаю облака, – скромно сообщил я.
Она должна была попасться на мой айкью, как на крючок. Обязана попасться!
– А я изучаю оптические приборы, – ответила Она.
Осподи! Я не зря откопал отцовский бинокль, и я не зря думал о телескопе. Именно сегодня думал! У нас с Ней мысли совпадают, что ли?
– Мам, это неинтересно! – воскликнула Лизка, ее щеки стали красными-распрекрасными.
– А как изучают телескопы? – перебил я ее.
– Скучно, – засмеялась Она. – Пользоваться намного интереснее.
– Не может быть! – Я имел в виду – все, что делает Она, интересно.
– Может, – не поняла Она. – Быть ловцом комет и астероидов заманчивей, чем ловцом соответствия технических характеристик.
– А из телескопа видно облака? – снова встряла Лизка.
Что она перебивает, что дергается? Фекла!
– Да. – Ее глаза заманчиво затуманились. – Серебристые облака…
– Какие они? – закричала феклообразная Лизка.
А я приготовился тоже кое-что сообщить, чтобы повысить свои акции в Ее глазах. Не зря же я торчу в Сети, как репка!
Она рассказала нам о самых высоких облаках. Они летят над Землей в мезосфере с бешеной скоростью, за пять минут меняя небесную картинку. Расплескиваются голубыми волнами, кружатся желто-оранжевыми вихрями, распадаются на прозрачные полосы, внутри которых светятся звезды. Черное ночное небо пылает от их ярко-белого света, когда все остальное в тени. Я видел все, о чем Она рассказывала, а моя голова парила над вихрями серебристых облаков в Ее глазах.
– Как они появились? – зачарованно спросила Лизка.
– После того, как прошел солнечный дождь, – ответила Она.
– Что? – поразился я. Об этом в Сети я не читал.
– Это гипотеза, – вдруг смутилась Она, – но красивая. Удар протона солнечного ветра и метаморфоза атмосферного кислорода в водяной пар.