успокаивает отрицанием очевидного. Теперь ученые толкуют о
силе взрыва при попадании, о смещении полюсов, о проценте
выживших. Духовенство молится за всех, призывает к смирению, этот мир не последний. Может, и правда – не последний.
Размышления прервал стук в окно. Дверь открылась, на
пассажирское сиденье сел Путилин.
- Здравствуй, Владимир! Давно не виделись. – Генерал протянул
руку.
- Здравия желаю, Алексей Иванович. – Капитан искренне
ответил на рукопожатие. - Не думал, что помните меня.
- Выбирал и вспомнил. И выбрал тебя. Смотрю, ты в отличной
форме. Как ранение, не беспокоит?
Путилин соображал, к чему клонит начальник лагеря. Быть
избранником и в былые времена ничего хорошего не сулило. С
другой стороны: «дальше фронта не пошлют».
- Здоровье в норме. И физическое и психическое. Пуля на вылет
прошла. Ребро удалили, легкое зарубцевалось, перепады погоды
чувствуются. Алексей Иванович, Вас же не здоровье мое
интересует. – Владимир, как и все, стал очень ценить время.
- Ошибаешься, дорогой! Как раз здоровье и интересует! –
Генерал положил руку на рулевое колесо, в отвороте кителя
показалась рукоятка пистолета.
- Ты как реабилитационный период прошел? Обезболивающие
принимал? – В темноте желтая оболочка глаз показалась Путилину
демонической.
19-20 октября ночь
- Леша, ну один укольчик! Пожалуйста! – Ольга Назарова
третий месяц живет с Бурым. Девушка стала цыганским подарком
при дележке территории областного центра. Огромные синие глаза
смотрели на русского бандита как на спустившегося с небес
ангела. Трехмесячный ребенок умер в плену. Ольга сама
попросила наркотики. Цыгане решили использовать девушку в
состоянии опиумного успокоения. Мозг девушки умирал, но
оставшиеся клетки продолжали с отвращением реагировать на
прикосновения грязных рук, на звуки чужого языка. Когда
наркоманка поняла, что ее передают в славянскую банду, впервые
за долгое время почувствовала радость. Несмелая улыбка осветила
лицо, по впавшим щекам потекли слезы. Под гогот цыган и
недоумение Бурого она обняла его. Обколотые руки обхватили
крепкое тело, теплые слезы намочили рубашку. Бандит с деланным
равнодушием передал подарок товарищам. Пузо отвел девушку в
машину.
Первый месяц Бурый пытался выбить дурь из худого тела.
Странные чувства испытывал бандит к большеглазой девушке с
тонкой, как папиросная бумага, кожей. Жестокая ломка нисколько
не тронула, а тихая грусть, увлажненные глаза, опущенные плечи –