— Что это значит?
— Выберем ресторан без лицензии, в котором подают фугу. Вы знаете, что она содержит смертельный яд. Кто выживет, тому достается все — и женщина, и сбруя. Если выживем оба, следующий поединок на мечах. Я слышал, вы умеете держать японский меч.
— Да, умею, — сказал я, — но разве ресторан может быть полем битвы, — произнес я железным тоном.
— Да человек с Запада всегда остается человеком с Запада, для вас битва не битва, если нет крови, и после этого вы нас считаете недостаточно цивилизованными.
— Хорошо, я принимаю условия, вы правы, но только объясните мне, зачем вам понадобился этот жалкий человек.
— Кто, господин Узрамаев? Так ведь он ваш конкурент, я предложил ему купить ваш бизнес.
— Купить? — удивился я.
— Да, чтобы контролировать вас.
— Ясно, а ему вы что обещали за меня?
— Мировое господство в офисной канцелярии.
— Да, правильно, на меньшее он бы не согласился.
У Хань сообщил мне, что боги нашептали ему. Он должен поразить врага, не причинив ему вреда или боли. Вот почему он берег меня. Вот почему каждый раз, когда я оказывался в полушаге от гибели, меня спасали.
Бред какой-то. Неужели он говорит правду, и я пересек полмира только по его воле. Мысли в голове путались. Он следил за мной, создавая одни страдания и уберегая от других. Я решительно ничего не понимал, пытаясь выстроить логику событий, произошедших со мной за последнее время. Я мысленно восстановил весь свой путь от Египта до Индонезии и вдруг вспомнил, как старый монах в Ангкоре рассказывал мне о древних кхмерах. Для устрашения врагов они делали тонкие надрезы на шее как предупреждение или вывозили их на необитаемые острова и бросали на произвол судьбы. Они избегали убийств, оставляя врагу жизнь и предоставляя судьбе решать участь врагов. Они влияли на врага страхом, загоняя в тупик обстоятельств, из которых нет выхода.
— Для абсолютной справедливости я даже нанял так называемых «арбитров», — прервал мои размышления У Хань. Те трое англичан, что были узниками вместе с тобой в Афганистане, были арбитрами и следили за правилами моей игры.
— Игры… вы называете это игрой, в мою машину стреляли из гранатомета, и вы это называете игрой.
— Это не моих рук дело, — спокойно сказал У Хань.
Я даже опешил, но не знал, что говорить дальше, какой-то дикий круговорот абсурдных обстоятельств властвовал надо мной.
— Значит, это не вы организовали покуше…
Я не успел закончить, как У Хань резко прервал меня:
— Нет, я уже сказал вам, это покушение было неожиданностью даже для меня и мне пришлось задействовать очень серьезных людей, чтобы вытащить тебя оттуда.