Знай Эндикот, как мучается Доминик от тоски и неизвестности, он не стал бы откладывать поездку к миссис Харпер на самый конец недели. Доминик ему сразу очень понравилась. Эндикот, однако, не подозревал ни о чем, а поскольку мать его хозяина давно привыкла к внезапным исчезновениям своего любимого чада, то она не будет волноваться, что сын не появляется и не звонит каких-то пять дней… Посему записку Сиднея миссис Харпер смогла прочесть только в пятницу днем.
Просьба сына связаться с Доминик привела ее в ярость: ее отважный сыночек явно предоставляет любимой мамочке разбираться с его женщинами. Ситуация ей была совершенно очевидна: Сид влюбился в эту милую бельгийку и теперь не знает, что ему делать. То, что сына тянет к Доминик, мать поняла в первый же момент, когда он привез девушку к ней в дом две недели назад. И вот, вместо того чтобы честно объясниться с этой мерзкой Патрисией и открыто сказать Доминик о своих чувствах, сын призывает на помощь мать. Миссис Харпер была единственной женщиной, которая давно разгадала тайну Сида. Это живое воплощение мужественности в глубине души панически боится женщин. Мать прекрасно понимала, почему сын ухитрился дожить почти до тридцати лет, так и не связав себя брачными узами. Ладно, пусть только вернется — она скажет ему все, что о нем думает…
Тем не менее в данной ситуации придется помочь сыну — это она прекрасно понимала. Нельзя допустить, чтобы нерешительность Сиднея вынудила его жениться на Патрисии. Патрисия ей очень не нравится, а вот Доминик понравилась ей сразу. Самым привлекательным в ней для миссис Харпер было то, что девушка искренне любит ее сына, любит таким, какой он есть. С ней он может быть действительно счастлив — значит, надо сделать все, чтобы они были вместе…
Доминик детально распланировала, как она проведет эти выходные. План был увлекательный и широкомасштабный. Он включал в себя многочисленные железнодорожные и автобусные маршруты. Доминик понимала, что рискует потеряться где-нибудь в Девоншире, зато у нее не будет ни одной свободной минуты, чтобы думать о Сиднее. Кроме того, появится, о чем написать домой…
В субботу вечером, когда Доминик вернулась с работы, на стойке портье ее ожидало письмо. Конверт был солидный, но без почтовой марки, стало быть, он прибыл с оказией. На конверте изящным почерком было написано ее имя и адрес. На какое-то мгновение надежда заставила ее сердце забиться быстрее, но здравый смысл немедленно охладил ее пыл: Сиднею Харперу не было никакого смысла писать ей, да и почерк на конверте был явно не мужской. Вскрыв розовый бумажный четырехугольник, она извлекла сложенный вчетверо лист дорогой писчей бумаги и с удивлением обнаружила, что письмо от матери Сиднея.