— А ты работал, когда был женат?
— Я был верен ей во всех смыслах, если ты об этом. До самой ее смерти.
— Она умерла? Прости, ради бога!
— Сегодня ровно два года. Это была автомобильная авария. Она была беременна. Я не знал об этом — мне сказал доктор, который пытался ее спасти.
— Мне очень жаль.
— Здесь, в Равелло, мы провели медовый месяц. Я приезжаю сюда в годовщину ее смерти. Здесь живет моя бабушка. Так что я навещаю и ее. Она очень тревожится за меня. Впрочем, остальные члены семьи тоже — они хотят, чтобы я как можно скорее забыл жену и думал о будущем.
— Но ты еще не готов.
— Мой отец умер несколько лет назад, но мать не позволила горю сломить ее, поэтому она не понимает меня.
— Люди разные, и в разном возрасте вещи воспринимаются неодинаково. Но одно я знаю точно: каждый имеет право чувствовать так, как он чувствует.
Он поднес руку Реджины к губам.
— У тебя прекрасная улыбка. Впервые после смерти жены я чувствую умиротворение, как будто я наконец смирился с прошлым. Я не понимал, когда моя мать говорила, что мир праху мертвых, а живые должны жить, пока не увидел тебя.
— Я рада, что ты чувствуешь себя лучше. — Она легонько пожала его руку. — Уверена, ты все равно счастлив, что любил ее, что она была в твоей жизни, как ни тяжела потеря. Я даже завидую тебе немного — мне кажется, я так пока и не знаю, что такое настоящая любовь. Мои серьезные отношения с мужчинами как-то тускнели, тускнели и сходили на нет.
Нико продолжал держать ее за руку и с любопытством ждал продолжения.
— Поэтому я здесь тобой. С жиголо.
На скулах Нико выступили желваки.
— Не могли бы мы больше не говорить о моей… работе.
— Извини. Я никогда не смогу заплатить тебе за то, что ты уже сделал — поговорил со мной.
— Говорят, исповедь целительна для души.
Нико встал и вернулся в спальню. Остановившись у туалетного столика, он взял в руки картину.
— Тебе нравится? — спросила Кара.
— Очень. Она напоминает мне пляж около дома моей бабушки. Бабушка — эдакая черная овца в нашем роду, и мне было запрещено с ней общаться. И кем? Моей матерью, ее дочерью. Моя мать настолько правильная личность, насколько бабуля — скандальная.
— А они знают, чем ты занимаешься?
— Нет. — Нико поставил картину на место.
— Они бы не одобрили?
— Моя бабушка за любовь во всех ее формах.
— А мать?
Нико промолчал.
Они неторопливо поели, потом Нико взял ее за руку и подвел к кровати. Он медленно снял с нее халат, а она потянулась руками к молнии на его джинсах. Она стала лихорадочно стягивать с него одежду и покрывать поцелуями все тело. Когда степень его возбуждения достигла пика, Кара засмеялась, а Нико предостерегающе прошептал: