Кармен быстро выздоравливала. Ее легкие, измученные тяжелыми испытаниями, наконец начали очищаться. Ожоги заживали хорошо, и доктор был очень доволен тем, как она поправляется.
Наконец он счел, что Кармен окрепла достаточно, чтобы узнать о смерти Роя. Эта печальная обязанность легла на Тори.
Тори выбрала тихое утро, когда Джейк и большинство других мужчин разъехались по делам. Они начали копать отводной канал от реки, и, поскольку для этого важна была каждая пара рук, ремонт в доме приостановился. Дом и прилегающие хозяйственные постройки непривычно опустели и стихли.
Тори вошла в комнату матери с подносом, на котором несла чай и поджаренный хлеб. Она сомневалась, что кому-нибудь из них захочется есть после того, как она сообщит Кармен печальное известие. Однако это давало ей возможность занять руки и выглядело хорошим предлогом, чтобы навестить мать в неурочное время, хотя по-настоящему она в таком предлоге и не нуждалась.
Одного взгляда на лицо дочери хватило Кармен, чтобы понять, что это не обычный визит.
— Можешь не вымучивать из себя улыбку, Тори, — сказала мать. — Она не слишком хорошо смотрится на твоем встревоженном лице, — и, пока зав рукой на стул рядом с кроватью, добавила: — Давай, говори, что не так. Это из-за Джекоба? Ты из-за него несчастна?
— О нет, мама! — быстро возразила Тори. — Джекоб чудесно ко мне относится, — она села и взяла руку матери в свою. — Это кое-что другое. Я должна сказать тебе нечто такое, что тебя очень опечалит.
Рука Кармен погладила щеку дочери, глаза ее были полны грустного понимания.
— Если ты насчет Роя, скажу сразу — я уже знаю, что ты с таким трудом пытаешься сказать. Все последнее время ты избегала этого разговора, а теперь хочешь мне сообщить, что он умер. Так ведь?
Тори огорченно кивнула, слезы полились у нее из глаз.
— Мы не знали, как тебе сказать. Ты была так больна, что доктор считал, будет лучше подождать с этим. Мне очень жаль, мама.
— Мне тоже, Тори, больше, чем я могу пере дать словами. Он был мне хорошим мужем, а тебе хорошим отцом. Мне очень его не хватает, но больше всего я грущу из-за Джекоба. Потеря отца была для него тяжким ударом, большим, чем он мог себе представить. Я рада, что у него есть ты, утешь его, Тори. Ты так нужна ему сейчас.
— Как бы я хотела помочь ему пережить горе! — призналась Тори. — Но откуда ты знаешь про отца?
Улыбка Кармен была печальной и мудрой.
— Как могла я не догадаться? — вздохнула она. — Если бы он был жив, неужели же не пришел бы поговорить со мной, посидеть рядом, поспорить и велеть мне поторапливаться с выздоровлением, чтобы готовить его любимые блюда. В своей грубо ватой манере он понукал бы меня поправляться, стараясь внушить мне, что это нужно лишь для того, чтобы облегчить ему жизнь.