— После завтрака я сразу же пойду к Эли, — сказал я, и тут появился Ральф.
Я представил его гостям и вкратце описал события предыдущей ночи, сообщив цыгану неприятную новость. Он почти по-детски обрадовался, что на этот раз внимание было отвлечено от его персоны. Но после еды я кивком вызвал его на улицу.
— Ну вот, — начал он, не дожидаясь моих слов. — Произошло то, чего я ждал с самого начала. Она оступилась, когда несла мешок муки, я подхватил ее и поцеловал и так далее. Но эта упертая баба до сих пор не хочет выйти за меня замуж.
— Должна захотеть, — сухо ответил я. — У меня нет сейчас времени рассказывать тебе о вчерашнем собрании, нужно срочно созвать совет по поводу индейцев. Но я защищал тебя не на жизнь, а на смерть, и мы уже не справимся с еще одной неприятностью со стороны твоей семьи. То есть, я хочу сказать, что просто стану всеобщим посмешищем. Ральф, немедленно отправляйся назад и скажи ей, что все уже готово к вашей завтрашней свадьбе. Из-за нависшей над нами опасности мы не можем терять и дня. Во время собрания по организации обороны я замолвлю за вас словечко перед мистером Томасом.
— Но я не очень уверен, что хочу жениться на ней, — запротестовал Ральф, тут же меняя позицию.
— Чушь, — нетерпеливо перебил я. — Чего же ты ходил туда? Что еще может заставить мужчину работать по воскресеньям? Ты не хочешь признать, что любишь ее, потому что она не так хороша собой и серьезна, а она не хочет признать, что любит тебя, потому что видит твои колебания. Женщины, видишь ли, не столь глупы. Иди-ка и хорошенько попроси ее, как будто ты действительно очень хочешь этого. И не возвращайся, пока она не согласится, — прокричал я.
Он покорно развернулся в сторону мельницы, а я отправился к Эли с мыслью о том, как ловко могу устраивать дела других, но не свои собственные. Эли я застал за любопытным занятием. Две лошади, подаренные мною, уже были впряжены в повозку, которую он нагружал всякой всячиной. Две свиньи со связанными ногами лежали на задней лавке телеги, пока он запихивал кур в какую-то клетку (другие птицы при этом презрительно кудахтали поодаль). Корова, которая кажется, узнала меня, повернула шею и с выражением, очень напоминающим материнскую гордость, глядела на стоящего позади нее теленка.
— Не стоило беспокоиться, — сказал Эли, подняв голову. — Я как раз собирался к тебе, только вот разберусь со всем этим.
Я заморгал от удивления.
— Так ты уже слышал? Откуда?
— Ничего я не слышал, я просто все понял. Негоже, чтобы я пользовался твоим добром и получал приплод от твоих животных и при этом выступал против тебя, на собрании.