— Да, я совершенно согласен, — рассудительно произнес Эли. — И я признателен вам. Видишь ли, Кезия, они сделали для нас все, что могли. Комната потерпит, а земля ждать не может. Ты пока что поживи в общем доме, а я тем временем буду строить для тебя.
— Так не пойдет, — сварливо возразила Кезия. — Она-то может выбраться из этого притона. Для нее и комнатку сделали и даже лавку возле окна. А что она такого принесла тебе, кроме смазливого личика, на которое ты клюнул, как простак? Ладно, держись за нее и живи с ней. Посмотрим, что у тебя будет с этим личиком на завтрак, на обед и еще кое-где. Дай Бог, чтобы она тебя часом не отравила при той грязи, в которой содержит посуду, стоит мне только не присмотреть за ней.
— О, — запротестовала Линда, вскакивая с лавки, — от прежней ее грации остались лишь воспоминания. — Всего один раз я забыла помыть горшок.
Воспоминания о маленьком домике в Хантер Вуде, где все сияло чистотой, заставило меня вступить в спор.
— Линда вела хозяйство и до того, как познакомилась с вами, — горячо возразил я.
— Потому что такие глупцы, как вы, делали за нее всю работу. И сейчас делаете.
И отшвырнув ногой планку, над которой я работал, она бросилась к двери. В голосе ее было столько злости и яда, что всем стало ясно: копилось это не один день. Линда прижалась к стене. Я посторонился, пропуская разъяренную женщину, и бросил при этом взгляд на Эли. Ведь оскорблена была его жена, не моя — увы, не моя, — и если кому и нужно было вмешаться, то только ему. Я не имел права сделать это. Эли произнес всего две фразы — одну в адрес Кезии:
— После этого ты не переступишь порога моего дома, — другую — Линде: — Не обращай внимания, жена. Болтовня дурака, что треск веток в костре.
И он снова склонился над своей трубой у разоренного очага. Я проверил дверь, и удостоверившись, что она с легкостью закрывается, сложил инструменты и собрался покинуть дом. Эли повернулся ко мне со словами:
— Я очень признателен тебе, парень, и буду рад отблагодарить тебя, если понадобится моя помощь.
— Когда я начну распахивать свою землю, сразу же обращусь к тебе.
Линда проводила меня на крыльцо.
— Спасибо, Филипп, за все, что ты сделал, и что не сделал тоже.
Ее голос и улыбка были настолько милы моему сердцу, что, как восторженный юноша, я долго хранил их в памяти. Сердце мое ликовало. Я был рад как никогда, что приехал в Зион.
На следующей неделе прошел слух, что вдовец Файнеас Пикл намеревается жениться на Кезии. Через день стало известно, что Марта Пикл объявила о своем желании выйти замуж за Тима Денди. Насколько были связаны эти два события, трудно сказать, но думаю, что Мэри и Магитабель Пикл тоже с удовольствием ухватились бы за любую возможность сбежать из дома, где собиралась править Кезия. К тому времени Кезия добилась всеобщей ненависти в общем жилище.