Подойдя к ней, он опустился на колено, взял ее руки в свои и спросил:
— Тогда что же мешает тебе сказать «да»… Леонора?
Имя звучало непривычно. Для него она так и оставалась Флоренс.
Взгляд ее преисполнился такой нежностью, что сердце Руперта чуть было не выскочило из груди.
— Три коротких слова. Всего лишь три очень коротких слова.
— Ах это.
— Да, это. — Во взгляде ее появилась лукавая искорка. — Именно это.
— Разве ты не чувствуешь, дорогая? Разве не знаешь, что я отдам за тебя все, что угодно? — воскликнул Руперт.
— Конечно, знаю, — ласково ответила она. — Просто женщины любят, когда им говорят это.
— И ты не облегчишь мне задачу? — спросил он.
В ответ Леонора покачала головой.
Тогда Руперт набрал полную грудь воздуха, но не потому, что боялся своих слов, но желая, чтобы они прозвучали как можно громче и убедительнее.
— Я люблю тебя, — произнес Руперт. — Я люблю тебя, Леонора Баулер. Стань моей женой и дай мне показать, насколько сильно мое чувство!
Ее глаза наполнились слезами, однако появившаяся на губах улыбка показывала, что бояться ему нечего.
— Да, — прошептала она.
— Да? Ты сказала «да»?
Руперт вскочил, поднимая ее с дивана и заглядывая ей в глаза. Вместо ответа Леонора обняла его, крепко прижавшись всем телом.
— Ну наконец-то! — раздался от двери трехголосый возглас, сопровождаемый общим вздохом облегчения.
В испуге Руперт и Леонора отпрянули друг от друга. Вписываясь в дверной проем, как в раму, на них с большим любопытством взирали тетя Кэйт, Дороти и Остин. В первом ряду, заняв лучшее место, сидела Барби, высунув язык и часто дыша, видимо от волнения. Уж не псина ли привела сюда всех моих родственников? — подумал Руперт. Во всяком случае, на этот раз она точно не лаяла, как всегда делала прежде при появлении знакомых ей людей.
Неожиданно группа в дверях потеряла свою скульптурную законченность, распавшись на отдельные фигуры. Это не успевший притормозить Энтони ворвался в гостиную, сметая все на своем пути.
— Я не опоздал с поздравлениями? — осведомился он, держа в руках бутылку шампанского.
— Нет, вы все как раз вовремя, — улыбнулся Руперт, смиряясь с судьбой, и обратился к Леоноре: — Дорогая, теперь ты получишь полное представление о семье, где все очень любят совать…
— Но-но, поосторожнее в выражениях, — строго произнесла тетя Кэйт.
— Очень любят друг друга, — закончил фразу Руперт.
— По-моему, это то, о чем я всегда мечтала, — улыбаясь, произнесла Леонора и прижалась к нему.
Дождавшись, когда маленький Мартин уснет, Леонора направилась в смежную комнату. Там на письменном столе в красивой раме стояла фотография мистера Парето, а в простенке между окнами висела афиша, которая сыграла такую большую роль в судьбе ее и Руперта.